Me 163 «Komet» — истребитель «Летающих крепостей»

Харук Андрей Иванович

Долгая «раскачка»

История ввода в бой ракетных истребителей напоминает знаменитую пословицу о «долгом запрягании». Ещё в августе 1943 г. командир EKdo 16 В. Шлёте провел переговоры с командиром истребительной эскадры JG 2 майором Эгоном Майером (Egon Mayer) по поводу формирования боевых частей, вооруженных Ме 163В. К тому времени Шпёте получил распоряжение о формировании таких частей на голландских аэродромах Венло и Дилен, занимаемых эскадрой JG 2, и переговоры касались различных административных вопросов и проблем тылового обеспечения. Майера как фронтового командира (а его эскадра, насчитывавшая в то время более сотни FW 190A и тридцать с гаком Bf 109G, обеспечивала ПВО оккупированной Франции) интересовал потенциал средств поражения Ме 163В, а также отработанность

тактики боевого применения ракетопланов. Ответы на эти вопросы абсолютно не удовлетворили Майера — в частности, информация о том, что серийные Ме 163В будут вооружаться парой 20-мм пушек, вызвала у него горькую усмешку: ведь вооружение «фокке-вульфов» даже в базовой комплектации было вдвое сильнее. По мнению строевых пилотов, даже отличные высотно-скоростные характеристики новой машины вряд ли могли бы компенсировать слабость вооружения — что толку догнать вражеский самолет, если сбить его вряд ли удастся? Дальнейшее, более детальное обсуждение показало, что для размещения Ме 163В необходимо будет расширить и дооборудовать ряд аэродромов в зоне ответственности JG 2 — т. н. «фронте Канала». Ведь, помимо основных баз, желательно было располагать и запасными аэродромами, подготовленными для базирования ракетных истребителей — с ВПП достаточной длины, инфраструктурой для хранения и заправки компонентов топлива, тягачами для эвакуации «Кометов» с посадочных полос и пр. Перспективы начала нового строительства под набиравшими размах налетами союзников не вызвали энтузиазма у представителей инженерной службы люфтваффе — она и без того была загружена плановыми работами и срочными заданиями по восстановлению объектов, разрушенных в ходе бомбежек.

Положение Шпёте было двусмысленным — с одной стороны, он занимался практическими аспектами разворачивания новых частей, а с другой — серийных Ме 163В попросту ещё не существовало! В конечном итоге, здравый смысл возобладал, и формирование этих частей отложили. Было признано наиболее целесообразным вводить «Кометы» в бой не в прифронтовых районах, а в глубине собственной территории, в составе системы ПВО Рейха (Reichsverteidigung). Имеющаяся на территории Германии аэродромная инфраструктура позволяла без особых проблем организовать базирование и боевое применение ракетных истребителей. При этом среди авиаторов сформировались две противоположные концепции на способ использования Ме 163В. Автором и наиболее горячим сторонником одной из них был В. Шпёте. Он предлагал рассредоточить ракетные истребители поотрядно на нескольких аэродромах, лежащих вдоль основных трасс англо-американских бомбардировочных рейдов. Такой подход позволил бы атаковать соединения бомбардировщиков на протяжении значительной части их пути следования и, учитывая малую продолжительность полета Ме 163В, выглядел вполне обоснованным. Противоположной точки зрения придерживался другой известный ас — оберст (впоследствии генерал-майор) Гордон Голлоб (Gordon Gollob), занимавший пост «генерала истребителей» (General der Jagdflieger), т. е., командующего дневной истребительной авиацией люфтваффе. По его мнению, предложение Шпёте представляло собой своего рода «удар растопыренными пальцами», не способный «нокаутировать» противника. Голлоб же предлагал сосредоточить «Кометы» группами (3–4 отряда) на одном аэродроме и атаковать противника массированно, дабы причинить максимальный ущерб. Поначалу в разворачивании боевых отрядов доминировала концепция Шпёте, но с возвращением его на фронт начала преобладать доктрина Голлоба. Однако количество бое-готовых Ме 163В никогда не было достаточно значительным, чтобы подтвердить на практике правильность той или иной доктрины.

Гауптман Роберт Игнац Олейник служил в 2./JG 3 и 4./JG 1 с 1936 до мая 1943 года. В июле 1943 года он был повышен до группенкомандера. Олейник присоединился EKdo 16 в октябре 1943 г.

Формирование первого боевого отряда Ме 163В — 20./JG 1 (20-го отряда 1-й истребительной эскадры) началось 31 января 1944 г. Эта дата, так же, как и большинство других, связанных с историей частей ракетных истребителей, была чисто формальной. На бумаге формировались новые отряды, но до достижения ими боеготовности должно было пройти ещё немало времени.

В феврале 1944 г. 20./JG 1 переименовали в 1./JG 400 — было решено, что все отряды ракетных истребителей будут сосредоточены в составе вновь формируемой эскадры 400-й истребительной эскадры. Возглавил 1./JG 400 гауптман Роберт Олейник. 1 марта отряд, насчитывавший 13 пилотов перевели в Виттмундхафен. В конце месяца часть получила первый Ме 163В, вооруженный пушками МК 108 — в этом отряде такие самолеты должны были пройти войсковые испытания. В апреле 1944 г. в Ораниенбурге сформировали отряд 2./JG 400, командиром которого назначили гауптмана Отто Бёнера (Otto Bohner). Вскоре эту часть передислоцировали на аэродром Венло, находящийся практически на границе Германии и Нидерландов. К 10 мая 1944 г.

каждый из отрядов располагал 12–14 Ме 163В. Интенсивно велась подготовка летного состава: за период с 30 марта по 10 мая 33 пилота начали тренировочные полеты на Ме 163 с работающими ЖРД, а ещё 12 — приступили к тренировкам в безмоторных полетах. Но оба отряда все ещё оставались небоеспособными, и первые боевые вылеты были совершены летчиками EKdo 16.

13 мая 1944 г. майор В. Шпёте занял место в кабине своего «Комета» — Ме 163B(V41), накануне перекрашенного механиками целиком в красный цвет — в подражание знаменитому «Красному барону» Манфреду фон Рихтгофену. Операторы радара «Вюрцбург» точно вывели его на цель — одиночный американский истребитель Р-47 «Тандерболт», невесть какими судьбами забредший в окрестности Бад Цвишенана. Набрав высоту 6500 м, Шпёте начал заходить в атаку, но тут из-за резких маневров остановился ЖРД, и майору не оставалось ничего иного, как возвращаться на аэродром.

На следующий день, 14 мая, Шпёте вновь поднялся в воздух на своем «мессере». Но и в этом случае его снова подвела техника: сначала пришлось задержаться на взлете из-за неполадок со стартером. Когда же удалось, наконец, взлететь, вражеский самолет уже удалился от аэродрома на 60 км, и догнать его было трудно — особенно если учесть, что на Ме 163B(V41), словно сговорившись, «лгали» и компас, и альтиметр. Третьего шанса открыть счет победам ракетопланов Шпёте не получил — в конце мая 1944 г. он получил назначение на должность командира группы IV/JG 54, в которой служил до перевода в EKdo 16, и в дальнейшем воевал на Восточном фронте на поршневых «фокке-вульфах».

19 мая совершил свой первый боевой вылет на «Комете» обер-фельдфебель Нельте. Поднявшись в воздух на Ме 163B(V40) он, однако, противника не обнаружил. Неудачу списали на неопытность пилота. А 22 мая Р. Опицу помешали погодные условия. Он взлетел на Ме 163B(V33) на перехват воздушной цели, шедшей на высоте 2000 м. Но в районе Бад Цвишенана стояла облачность на высотах от 1500 до 2500 м, и установить визуальный контакт с целью не удалось.

28 мая в воздух вновь поднялся красный Ме 163B(V41) — только на этот раз в его кабине сидел не Шпёте, а лейтенант Лангер (Langer). Увы, и этот вылет оказался безуспешным — офицер наведения «прошляпил» цель, слишком поздно дав команду на взлет. В итоге, отойдя на 50 км от аэродрома, Лангер вынужден был лечь на обратный курс, так и не сумев нагнать противника.

29 мая сразу два боевых вылета совершил Р. Опиц. Действовать пришлось без команд с земли, поскольку РЛС не работала. В первом вылете Опиц обнаружил вражеский самолет на высоте 12500 м и расстоянии около 30 км от аэродрома, но приблизиться на расстояние открытия огня не сумел. Во втором вылете он также обнаружил самолет противника, но, вынужденно зайдя против солнца, выполнить атаку не сумел. В этом случае противником Опица стал фоторазведчик «Спитфайр» из 542-й эскадрильи Королевских ВВС. Его пилот, флайт-лейтенант Г.Р. Грэканторп (G.R. Grakanthorp), смог достаточно подробно разглядеть ракетоплан, описав его как «фактически сплошное крыло». Доклад Грэканторпа был проанализирован департаментом разведки Королевских ВВС, специалисты которого верно идентифицировали немецкую машину как Ме 163. Интересно, что для Грэканторпа эта встреча была не последним контактом с экзотической техникой — 27 ноября 1944 г. над Штутгартом его «Спитфайр» был перехвачен и сбит реактивным Ме 262 из группы III/JG 7, а сам пилот выбросился с парашютом и попал в плен.

Медленно набравшая оборотов боевая работа EKdo 16 была прервана 30 мая 1944 г., когда Бад Цвишенан подвергся налету 80 американских бомбардировщиков. Идеально скоординированная атака была произведена с трех направлений. ПВО отреагировать не успела, и хотя ЕК 16 потеряла лишь двух человек из наземного персонала, на аэродроме было уничтожено или повреждено около 30 самолетов (в т. ч. уничтожен 1 и повреждено 5 Ме 163В), а самой базе причинены значительные разрушения, нарушено водо- и электроснабжение. До 10 июня работа аэродрома была парализованной, что вынудило перевести подготовку пилотов «Комет» на аэродром Бриг (на Одере). Испытательные полеты Ме 163В в Бад Цвишенан возобновились 15 июня.

Учебная часть, переведенная в Бриг, получила наименование «команда пополнений» (Ausb.Kdo.) и первоначально оставалась в подчинении EKdo 16. 21 июля 1944 г. в Брандисе её реорганизовали в запасный отряд эскадры JG 400 — Erganzungsstaffel/ JG 400, сокращенно Erg./JG 400. Возглавил его обер-лейтенант Франц Медикус (Franz Medicus). На момент формирования Erg./ JG 400 имел шесть «Комет» — 3 Ме 163А и 3 Ме 163В, но из них лишь один имел ЖРД, а остальные годились только для безмоторных полетов. В распоряжении ЕК 16 осталось 13 Ме 163В, использовавшихся для испытаний. 15 августа Бад Цившенан снова бомбили американские самолеты (120140 машин), после чего EKdo 16 перевели в Брандис. Этот аэродром практически не подвергался вражеским налетам, но был очень перегружен — помимо Erg./JG 400 и EKdo 16 здесь базировался отдел летных испытаний «Юнкерса» (т. н. «отряд 700») и части бомбардировщиков Не 177. Такая скученность, естественно, не лучшим образом сказывалась на интенсивности испытательных полетов «Комет».