Меч Баа Ци
Шрифт:
— Чего это с вождем приключилось?
— Дык знамо чего, — с готовностью пояснил Вахтер. — Он бабу князя Хорхета к себе на службу взял шаманкой и приставал к ней с известными намерениями. А тут сам князь пожаловал и застал их, так сказать, на горячем. Житейское дело!
Он потянулся, словно ленивый кот, изображая полное безразличие. Как будто в местных районах каждый день пришлые князья били морду вождям могущественных степных племен. Сам внутренне сжался, готовясь в любой момент отпрыгнуть, или наоборот — если рубака
К шатру вождя уже подходили любопытные люди. Логичнее бы конечно Вахтеру выхватить оружие, прорубить дорогу к коновязи, вскочить на коня и постараться сохранить свою жизнь, устремившись галопом обратно, под прикрытие стен и станковых самострелов. Но как раз подобное свидетельствовало бы, что дело нечисто. Посему Вахтер решил действовать от противного ожидаемому — скорчив морду кирпичом, чтобы все видели: ничего страшного не произошло. Подумаешь, руководителя послали в нокаут. Эка невидаль.
— Муж застал Рыгалу со своей женой и врезал ему по морде! — громко пояснил Вахтер народу. Джелонцы стали с пониманием усмехаться, переговариваться меж собой. Мол, действительно, дело житейское, дело жениховское. Бывает. Внутренне с облегчением выдохнув, Вахтер склонился над Ругалой, пощупал пульс. Вроде жив.
— Про этого из Хорхета у нас уже легенды ходят, — посмеиваясь в ладошку сообщил один из джелонцев, одетый в ярко-красный расписной халат, с бритыми висками и подобием ирокеза на макушке. — Завел две жены и сам не рад. Одна умом не блещет, другая чуть что в сумасшествие впадает…
— А Рекщинэ которая из… — начал было Вахтер. И тут крепкую ткань шатра вспорола огненная линия, уйдя едва ли не в две ладони выше головы Баа Ци, обдав того сильным жаром. Вахтер рефлекторно хлопнулся на траву, закрывая уши ладонями. Заряд ушел в ясное небо, прямо в стаю пролетающих мимо уток. Там и рванул, превратив одну из них в облако из перьев, лапок и крыльев. Еще парочка затрепыхалась и пошла к земле. Часть людей мгновенно переключилась на них, рванув на перехват. С едой у джелонцев было неважно.
Из дыры в шатре раздался гневный женский крик:
— Это я сумасшедшая!? Вали к своей тупой Тейлин с конопатыми сиськами! Чтоб я тебя не видела больше!
— Огнелед, — констатировал в кармашке Синоптик. — Видимо, Рекщинэ — та из жен, которая впадает в бешенство.
— Какая все же несправедливость в этой Вселенной, — проворчал Вахтер, присаживаясь рядом с Ругалой. Тот застонал, замотав рукой перед собою. — Почему мне достаются такие странные родственники? Главное, им достаюсь я: образец для подражания, умный, пригожий, музыкальный. А мне — они? Синоптик, что скажешь?
— Закон воздаяния, за то, что ты мне достался, — ответил Синоптик.
— Опять шаманка бесится, — вздохнул один из толпы, здоровенный мужик с луком в руках и красноречиво закинул его обратно в чехол за спиной, демонстрируя, что
— Да, да! — охотно поддержал его идею Вахтер. — И вообще, я ее зять! Так что мы тут разберемся сами в семейном кругу, а вы идите уже по делам!
Про зятя он заранее предупредил, пока население не передумало и не решило все же перед уходом нашпиговать его стрелами почем зря.
— Ладно, как видишь, народ тут не особо своего вождя чтит, больше боится твоей тещи, так что хватай Ругалу и тащи обратно в шатер для продолжения переговоров, — посоветовал ему Синоптик.
— Этого кабана на себе тащить? И никто не поможет?
Вахтер поднял глаза на джелонцев, однако те уже испарились. И даже телохранитель Ругалы, слегка посвистывая какую-то джелонско-народную песенку, убрал саблю в ножны и потихоньку удалялся в сторону кипящих на кострах котлов, где женщины готовили какое-то варево.
Выругавшись, Вахтер схватил лежащего вождя за крепкий наборный пояс — мечту каждого модника в городах Ордена и Хвои. Поднял, словно за ручку тяжелого чемодана и потащил бедолагу обратно в место, где его лишили челюстной целостности. По пути он обернулся, кряхтя, заметил на крепостной стене одиноко привставшую фигурку, в которой можно было распознать слегка охреневшего от лицезрения происходящего в лагере кочевников Мараша. Махнул ему, мол, все спокойно, сейчас выведем уважаемого вождя из нокаута и продолжим разговор о дружбе и сотрудничестве.
Вахтер смело шагнул на порог шатра, волоча свою ношу так, что временами голова вождя клонилась к полу, устланному коврами и оставляла на ней кровавый след. Он аккуратно посадил Ругалу и прислонил к стенке шатра, выполненной из плотной ткани. Похлопал по щеке, приводя в чувство. Вождь поднял туманный взгляд на Вахтера, еще ничего толком не понимая. Вахтер подмигнул ему, мол, ничего страшного не случилось. Так, легкие неурядицы.
— Я покажу тебе «не сходи с ума»! Ты думаешь, я безумная!? — раздался крик со спины. Вахтер едва успел обернуться.
— Ложись! — крикнул Синоптик. Но, как водится, запоздало. Смертоносный заряд Огнельда, оба его компонента — и жар и холод, соединившись прямо на груди Вахтера, бабахнули, отбрасывая его прямо на тело Ругалы.
Огнелед проделал дыру в рубахе, едва не задев верещавшего от страха Синоптика. Космический таракан умолял Вахтера хватать ноги в руки и нестись в Краснотал, пока из его дорогого насекомого не сделали стейк максимальной прожарки. От рваных краев прожженной дыры вверх устремились струи черного дыма. Закашлявшись, Баа Ци похлопал себя по груди. Затем обратил мрачный взгляд на застывших в изумлении вглуби шатра Страшилы и Рекщинэ. Точно в пылу ссоры разбили вазу любимой бабушки и теперь притихли, понимая, что наделали.