Меч карающий
Шрифт:
В следующий миг Магнусен бесследно исчезла, унесённая сверкающим золотым потоком.
Отбросив трос в сторону, Найдельман вскарабкался по штабелю сползающих золотых слитков и сумел схватиться за бадью, которая бешено раскачивалась. Уцепившись, он нажал кнопку пульта дистанционного управления. Лебёдка завизжала, и бадья поползла вверх. Капитан крепко держался под ней. Бадья со скрежетом оцарапала дико выгнутый потолок железной комнаты, прежде чем проскользнула в сузившееся отверстие.
Пока бадья поднималась к основанию громадной лестницы, Найдельман сумел перелезть через борт и, перегнувшись, всмотрелся вниз. Он увидел, как последние отблески неимоверных богатств – слоновьи бивни, кипы полусгнившего шёлка, бочонки, мешки, золото, бриллианты – стремительно исчезают в трещине железной комнаты. Затем лампа, не переставая дико раскачиваться, врезалась в стену и погасла. В шахте стало темно, лишь сверху виднелись слабые отблески аварийных огней. В этом сумраке он увидел – или подумал, что видит, – как с прощальным визгом железа изуродованная сокровищница отламывается от стен Колодца и камнем уходит вниз, в бурлящий водный хаос.
Шахта сотряслась. Сверху посыпались грязь и песок, титановые подпорки над головой негодующе заскрипели. Аварийные огни ещё раз мигнули и погасли окончательно. Бадья резко затормозила лишь чуточку ниже лестницы и забилась о края узкой ямы.
Найдельман проверил, что меч держится крепко. Он дотянулся до стального троса бадьи, уходящего в темноту. Потом пальцы коснулись нижней части лестницы. Новое содрогание искорёжило Колодец, и Найдельман отчаянно полез вверх, подтягиваясь на первой ступеньке, затем на второй. Ноги повисли над бездной. Вся структура, поддерживающая Колодец, задрожала от напряжения, металл затрясся в руках, словно живой. В тишине раздался хлопок – оторвался один из прутьев внизу. В еле заметном отблеске молнии Найдельман разглядел чьё-то изувеченное тело, покачивающееся в воде далеко внизу.
Пока Найдельман, жадно хватая воздух, держался за перекладину, он мало-помалу начал осознавать масштабы катастрофы. Несколько секунд капитан висел неподвижно, пытаясь найти ответы.
И затем лицо перекосило от бешенства. Найдельман широко разинул рот и взвыл, пересиливая рёв бездны под ногами:
– Хааааатч!
60
– О чём ты говоришь? – спросил Хатч, прислоняясь к стенке сырого туннеля и пытаясь отдышаться. – Какая ещё «последняя ловушка»?
– Роджер сказал, Водяной Колодец построен над протыкающей складкой. Это такая геологическая формация, – ответила Бонтьер. – Естественная полость, которая глубоко уходит под землю. Макаллан планировал похоронить в ней Окхэма.
– А мы-то думали, что если Колодец укрепить, все проблемы будут решены, – сказал Малин и покачал головой. – Макаллан. Снова и снова, он всегда оказывался на шаг впереди.
– Титановые подпорки пока не дают Колодцу схлопнуться – но это пока. Если бы не они, он бы уже обрушился.
– А Найдельман?
– Sais pas [55] . Скорее всего, провалился туда вместе с сокровищем.
– В таком случае, уходим отсюда – и быстро!
Как только Хатч повернулся к выходу из туннеля, лестница снова содрогнулась. В наступившей за этим тишине из-под свитера Бонтьер раздался тихий писк. Она достала дозиметр и протянула его Малину.
– Нашла у тебя в офисе, – сказала она. – Мне пришлось там кое-что разломать.
Дислей тускло осветился – очевидно, батарея уже садилась – но сообщение в верхней части экрана было чётким донельзя:
55
sais pas (фр.) – не знаю. – прим. пер.
244.13 рад/ч
Зафиксирован поток быстрых нейтронов
Возможно общее радиационное загрязнение
Рекомендации: НЕМЕДЛЕННАЯ ЭВАКУАЦИЯ
– Может быть, он фиксирует остаточную радиацию? – предположила Бонтьер, вглядываясь в экран.
– Ну да, конечно! Двести сорок четыре рада? Дай-ка посмотреть, может, сумею локализовать.
Он бросил взгляд на священника, который послушно направил на прибор луч фонарика. Хатч принялся постукивать по миниатюрной клавиатуре. Предупреждение исчезло, и экран снова заполнила координатная сетка. Выпрямившись, Хатч принялся водить детектором из стороны в сторону. В центре нижней части дисплея расцвело яркое пятнышко, окрашенное всеми цветами радуги. Пятнышко сдвинулось, пока он поворачивал детектор.
– О, Господи! – воскликнул Хатч, поднимая взгляд. – Найдельман не мёртв. Он на лестнице, под нами. И у него меч.
– Что? – выдохнула Бонтьер.
– Взгляни сама, – предложил он, поворачивая к ней дисплей. Покачиваясь из стороны в сторону, по экрану медленно поползло неровное белое пятно. – Боже, должно быть, он получает от меча громадную дозу.
– Сколько он получает? – напряжённым голосом спросил Клэй.
– Меня гораздо больше волнует, сколько получаем мы?! – воскликнула Бонтьер.
– Мы пока в относительной безопасности. Но это пока. Между нами толстый слой земли. Но радиационное поражение кумулятивно. Чем дольше мы остаёмся, тем больше доза.
Неожиданно земля задрожала, словно одержимая. В нескольких футах от них в туннеле гулко треснула огромная балка; вокруг них дождём посыпалась грязь и камешки.
– Чего мы ждём? – прошипела Бонтьер, поворачиваясь вглубь туннеля. – Бежим!
– Подожди! – крикнул Хатч.
У него в руке без умолку пищал дозиметр.
– Мы не можем ждать! – воскликнула Бонтьер. – Этот туннель выведет нас отсюда?
– Нет. Основание колодца было перекрыто, когда пастор вернул ловушку в исходное состояние.
– Ну, тогда взбираемся по лестнице! Мы не можем здесь оставаться, – сказала она и направилась к выходу из туннеля.
Хатч грубо схватил её, не давая пройти.
– Мы не можем выйти этим путём! – прошипел он.
– Почему нет?
Сейчас Клэй оказался рядом и внимательно всмотрелся в экран. Хатч бросил взгляд на лицо священника, на миг поразившись выражению возбуждения, чуть ли не триумфа.
– Согласно прибору, – медленно объяснил доктор, – меч настолько сильно излучает, что одна секунда – и ты получишь смертельную дозу. Найдельман сейчас там, карабкается в нашу сторону. Стоит нам высунуть нос в главную шахту, и мы – трупы.
– Тогда почему он ещё жив?
– Он мёртв. Но человек умирает не сразу, даже от громадной дозы радиации. Он подписал себе приговор, когда бросил взгляд на меч. И мы – тоже мертвы, если окажемся в пределах прямой видимости. Нейтроны проходят сквозь воздух, словно свет. Нужно, чтобы между нами и ним оставались скалы и грунт – это вопрос жизни и смерти!