Меч королей

Янси Рик

Я чуть не сгорел от стыда, когда признался. Хороший же из меня вышел оруженосец.

Беннасио вяло отмахнулся. Я не понял, что это значит.

– Она ваша жена? – спросил я.

– Она моя дочь.

– Надо же. – Я не знал, что сказать, поэтому просто брякнул: – Она красивая.

Беннасио никак не отреагировал, глядя в иллюминатор.

– Похоже, мы заходим на посадку, Кропп. Не говори Майку о мече.

– Это запросто, я ведь о нем почти ничего и не знаю.

– В этих поисках Майк наш союзник, но мы странные партнеры.

– Это как?

– Ты, конечно,

уже понял, что завладеть мечом жаждут не только люди зла. Этот меч – абсолютное оружие. На него нет управы.

– Я думал об этом, – сказал я. – Мистер Сэмсон говорил, что армия с этим вашим мечом будет непобедима. Но разве нельзя просто взять и сбросить на нее ядерную бомбу?

– Ни одно созданное человеком оружие, каким бы оно ни было смертоносным, не в состоянии повредить меч, – ответил Беннасио. – Альфред, я не знаю, что произойдет именно в этом случае. Мне лишь известно, что меч нельзя ни одолеть, ни уничтожить.

– После смерти дяди Фаррела мне приснился сон. Скорее, кошмар.

И я рассказал Беннасио об армии безликих солдат и всаднике на черном коне; о том, как он вонзил меч в дымящуюся землю, как падали самолеты и взрывались танки, а солдаты с криками бежали от ослепительного света, который исходил от меча.

Когда я закончил, Беннасио долго и пристально смотрел на меня, а потом произнес:

– Интересные сны тебе снятся, Альфред Кропп. Давай помолимся, чтобы они не оказались пророческими.

32

Когда мы приземлились во Франции, на краю частной взлетно-посадочной полосы нас ожидали две машины. Возле них стояли трое мужчин в черных костюмах и солнцезащитных очках. Спускаясь по трапу, я поднял голову и увидел, как в небе пронеслись два истребителя F-16.

– Вы, ребята, наверное, порядком измотались, – заметил Майк. – Поехали. Это недалеко, обещаю.

Он распахнул заднюю дверцу. Я посмотрел на Беннасио. Он кивнул, и я забрался в салон. Беннасио устроился рядом, а один из парней в черных костюмах сел за руль. Майк занял пассажирское место. Другие два парня поехали за нами во второй машине.

Майк открыл бардачок и достал оттуда что-то черное, похожее на ветошь.

– Эл, – обратился он ко мне, – я правда не хочу это делать, но место секретное, понимаешь?

Он перегнулся через спинку и, прежде чем я успел поднять руки, надел мне на голову тряпичный мешок. В нем ничего не стало видно, и я попытался сдернуть его, но кто-то положил руку мне на плечо. Беннасио. Он словно говорил: «Все нормально».

– Надеюсь, вы голодные, – продолжал болтать Майк. – Вчера к нам присоединился Джефф из Стамбула. Он чертовски хороший повар. Мы сначала заморим червячка, а потом примете душ и переоденетесь. Вам это не помешает. Тебе особенно, Эл, ты выглядишь так, будто тебя пожевали и выплюнули.

– Где Могар? – спросил Беннасио.

– Понятия не имею.

Майка это вроде не особенно парило, но он мог скрывать свои чувства, не расставаясь с жвачкой.

– Мы знаем, где его нет. В Хативе. Наши ребята побывали там вчера. Все обшарили. Но Могар и его люди к этому времени уже свалили. Наши обнаружили Сэмсона. Или то,

что от него осталось. Жуть какая-то. Вы, ребята, работаете на совершенно другом уровне. Что это за чертовщина?

Беннасио молчал. Я не понял, о чем толкует Майк. Что такого жуткого сделал Могар с Сэмсоном?

В мешке было трудно дышать. Пришлось собрать всю волю, чтобы не сдернуть его. Я не знал, как поступит Майк, если я сорву с головы мешок. Пристрелит? Небрежно так, в своем стиле. Так же, как разговаривал или жевал жвачку, как будто ничего такого не происходит, а просто выдался погожий день и он пришел на бейсбольный матч.

– Сэмсон был командиром Беннасио, – пробухтел я из-под мешка. – Не говори о нем в таком тоне.

Майк не обратил на меня внимания.

– Мы думаем, что он мог ускользнуть в Марокко или, может, в Алжир. В любом случае границы всех цивилизованных стран для него закрыты, но еще полно мест, где можно спрятаться. Не везде любят правду, справедливость и американский образ жизни, если ты понимаешь, о чем я говорю. Короче, вчера он позвонил. Готов к сделке. Велел сидеть на месте, а он с нами свяжется и назовет окончательную сумму и место обмена. Я не знаю, где это произойдет и какой будет сумма – нам о таком не говорят, – но мы тут делаем ставки, так что можешь поучаствовать, если хочешь. Ходят слухи… Неподтвержденные, конечно, информация-то секретная… В общем, поговаривают о ста миллиардах долларов. Это миллиард с большой буквы, приятель. Знаешь мое личное мнение?

Я думаю, он затеял все это только для того, чтобы попасть в список «Форбс».

Я услышал, как зазвонил сотовый, и Майк с кем-то тихо заговорил. Ехали мы долго, но когда у тебя на голове мешок и ничего не видно, время тянется иначе. Мы двигались сначала быстро, потом медленно, потом опять быстро, как будто чередовали шоссе со второстепенными дорогами. Потом двигатель заревел, словно мы взбирались на кручу. Как только машина выровнялась, двигатель заглушили и дверь с моей стороны отворилась. Кто-то схватил меня за руку, потянул наружу и предупредил:

– Пригнись.

Потом этот человек взял меня за локоть и повел по каменистой тропинке. Под ногами шуршал гравий, и я вспомнил тот сон, когда карабкался по крутому склону террикона, на вершине которого была черноволосая и черноглазая Леди в Белом, печально смотревшая в пустоту и ждавшая Хозяина.

– Ступенька, – предупредил меня голос.

Теперь я шел по деревянным доскам. Я дрожал от холода, а потом вдруг стало тепло. Меня ввели в дом. Кто-то стянул с головы мешок. Я зажмурился от света, хотя он был не такой уж яркий.

Мы стояли в небольшой прихожей в хижине или шато, раз уж дело было во Франции. Деревянные полы, сводчатый потолок и огромный камин. По просторной комнате бродило с дюжину молодчиков. Пахло жареным беконом. Мне вдруг так захотелось есть, что я даже испугался, как бы не грохнуться в голодный обморок.

– Итак, ребята, что решили? Сначала душ или завтрак?

– Альфреду надо поесть, – сказал Беннасио.

– Я съел только немного сыра и винограда, – сообщил я, ни к кому конкретно не обращаясь.