Меч Мартина
Шрифт:
— Добрый вечер всем, мы за водой пришли.
Одна из ящериц заскрипела и попыталась имитировать голос выдры:
— Добррр вечррр всеммм, м’поводу прррршли-и-ки-ки…
Хорти заметил несколько кувшинов-тыкв с водой.
— Вода, знаете, такая жидкость приятного вкуса-запаха, во, ее можно и глотать, глотать… А это что за рыбка такая? На ощупь, интересно, как она… Можно на правое дело пожертвовать, на поддержание заячьего рода, во…
Самая большая ящерица подхватила копье с кремневым наконечником, и вся компания потихоньку двинулась к пришельцам, окружая их.
— Вода-а-а-а. Да-а-а-а. На-а-аша вода-а-а. Ры-ы-ыба и вода-а-а — не да-а-аром, не да-а-аром. Да-ай, да-ай сю-да-а! — Ящерица указала копьем на меч.
Брагун не слишком испугался воинственных жестов «гостеприимных» хозяев.
— Почему нас здесь все в дураков обрядить стараются? — обиженно спросил он у Хорти. — «Наша вода», «наша рыба», «наш ручей», и лес, и все вокруг. А бедная Фенна умирает от жажды. Подержи-ка, приятель. — Он протянул зайцу меч. — Просто стой здесь и держи оружие. Это приказ!
— Есть сэр, во! А что вы намерены предпринять?
— Да ничего особенного, — проворчал Брагун. — Воды добыть.
Издав оглушительный боевой клич, он бросился на строптивое зверье:
— Дорогу!
Хорти выпучил глаза и разинул пасть, увидев, как его старший товарищ мгновенно расшвырял местных жителей. Он сломал копье ящерицы о ее голову, потом схватил рептилию за лапы и запустил в ручей. Сжав загривок второй ящерицы, он стукнул ее головой о дерево. Головой ужа и своим хвостом отлупил жаб, которых тоже столкнул в ручей. Оглушенная вторая ящерица все еще сидела под деревом, тупо глядя на его ствол. Брагун обвязал ящерицу ужом и нацепил обоих на нижний сук этого же дерева.
С видом добросовестного работника, выполнившего всю порученную ему работу, он отряхнулся и забрал у зайца меч.
Открыв одну из тыкв, Брагун попробовал воду, сморщился и сплюнул.
— Эй, милейший, вылезай из ручья да смени воду в тыквах, — крикнул он зайцу. — Давай быстрее, Фенна ждет.
Хорти полоскал и наполнял тыквенные бутыли, беседуя с самим собой:
— Каким же он в молодости был? Да, лучше с ним быть, чем против, во. Этот парень один целой армии стоит.
— Хватит бормотать, ты скоро там?
— Готово, сэр! Готово, во, последнюю наполнил.
Из веток смастерили два коромысла, навесили на них тыквы, по две на каждое. Напились, подкрепились рыбой и отправились в обратный путь.
Завидев издали навес, они понеслись к нему во весь опор.
— Эй, сонные тетери! — орал Хорти. — Вот вам водоносы водичку волокут, во! И рыбка есть! Во-во-во!
Никто на его вопли не отозвался.
КНИГА ТРЕТЬЯ
29
Утреннее солнце играло в сторожке золотистыми блестками пылинок. Рага Бол ковырнул своим серебристым крюком-налапником в зубах, выплюнул огрызок рыбьей кости.
Настроение у капитана — лучше некуда. Давненько такого не бывало. Он отлично выспался, и никакие псы полосатые сон не потревожили. Барсук отодвинулся на задний план, как-то поблек с момента прибытия в Рэдволл. Рага Бол ощутил прилив силы, очутившись в этих мощных стенах из красного песчаника. Он уже считал Рэдволл своим домом. Не надо больше бороздить опасные морские просторы, сиди себе в этой неприступной крепости да управляй властною лапой всем Лесом Цветущих Мхов. Лорд Рага Бол! Звучит!
Возле двери трясся Рыж, ожидая решения своей судьбы. Над ним нависал брюхом Муха, поигрывая веревкой-линьком. У лиса отлегло от сердца, когда он услышал наконец грубый, но довольный голос капитана:
— Хха, едал я и похуже, да все равно жив, сто килек мне в глотку! Что это за рыбка, приятель? Травки тоже… ничего, ничего приправил.
Рыжий больше не заикался:
— Голавль, сэр. С грибами-пуговками, укропом и петрушкой.
Капитан похлопал свое набитое пузо:
— Голавль… Нормальное имечко, м-да… — Он цыкнул зубом. — Муха, как ты думаешь, что мы с этим голавлевым поваром сейчас сделаем? Обезголавлим, ха-ха-ха! Или ты с него своим линьком мясо снимешь? Может, мне его крюком выпотрошить?
— Крюком лучше, — мерзко ухмыльнулся Муха. — Чего у него там внутрях, глянуть бы.
Крюк вытянулся вперед, и перед дрожащим лисом снова вплотную свирепая морда Раги Бола.
— Займешься здесь уборкой. Все выскоблишь, постель заправишь, мелкий безголавль… Муха, ты тут над ним повиси, пощекочи шкуру, если ему отлынивать вздумается.
Капитан, прихватив саблю и кинжал, вышел на крыльцо:
— Глимбо, собирай команду. Пора проведать наших местных друзей.
Всю ночь кроты таскали в спальни камни. Возле одного из окон устроилась Марта в своем кресле. Рядом с ней стояли Торан и аббат Кэррол. Повариха Гурвел принесла им завтрак:
— Хурр, пора подкрепиться. Кушайте на здоровье!
Торан принялся за овсянку с медом, но тут же про нее забыл.
— Внимание! Идут!
К аббатству тянулась толпа крыс. Впереди гордым шагом шествовал капитан Рага Бол. Он приветственно помахал лапой.
Торан хмыкнул:
— На атаку не похоже.
— Пусть попробуют! — мрачно пробормотала Марта, сжимая свежезаготовленную перечную бомбу.
Аббат молча протирал очки краем рукава.
Крыса, шагавшая рядом с капитаном, взмахнула ржавым топором и заорала:
— Выкатывайтесь оттудова подобру-поздорову, не то силком вытащим!
Капитан вытащил саблю и двинул крикуну рукоятью по затылку. Он наступил морским сапогом на спину свалившейся крысы и строго молвил:
— Ай-яй. Разочаровал ты меня, приятель. Что за манеры? Разве можно так грубить добрым зверям?