Меч с человеком. Дилогия
Шрифт:
Последние сутки Нептаин работал от рассвета до заката, песком надраивая внутреннюю поверхность перегонного куба, чтобы избавиться от слоя старой застывшей смолы. Аппарат в былые времена использовался по-другому: целью было испарить лишнюю жидкость и осадить чистую смолу на дне куба, одновременно уловив некий конденсат, уходящий с паром. По сути своей это был почти готовый самогонный аппарат, но Аркиму с Нептаином пришлось над ним усиленно поколдовать.
Сами смоловары принципа работы полностью не понимали, но догадывались. У них просто был эмпирический опыт десятков поколений, которые без полноценного понимания
Следующие два дня происходило усовершенствование нового аппарата, запаивание нештатных отверстий и подготовка ингредиентов для первого запуска. Монеты кончались, но серебро Милоны тратить не хотелось, поэтому Нептаин торопился.
Меч расстроил мальчика тем, что перед непосредственной перегонкой, необходимо поставить достаточное количество браги. Брагу решено было делать из свеклы, которую удалось полностью выкупить у бабки Самилы. Бабуля собиралась отдать её просто так, за помощь с ногой, но тут уж даже у Аркима взыграла совесть. Заплатили серебряную монету за три следующих урожая и проживание в течение трёх лет в её избе. Бабуля, если не ударится во все тяжкие, сможет прожить на монету ещё пару лет, поэтому сделка была для неё выгодной.
Брагу поставили в бочки с лично мечом поверенной герметичностью, вставив в специальное отверстие медный гидрозатвор. Гидрозатворов ни кузнец, ни остальные жители, не знали, поэтому сначала заморочился Арким, а затем и Нептаин, объясняя конструкцию изделия следующему в цепочке. В конце концов, изготовили затвор, приобрели в соседнем селе, где кое-кто промышлял изготовлением поганого пива, пивоваренные дрожжи, поставили и запаяли бочки, а затем начали ждать.
Две недели Арким лично следил за течением процесса брожения, который, несмотря на кустарные условия, протёк как надо и выдал необходимый и неотъемлемый ингредиент.
— Let’s cook! — произнес Арким непонятную Нептаину фразу перед началом процесса перегонки.
— Что это значит? — спросил мальчик.
— Это значит, что пора готовить! — ответил меч. — Поехали!
В перегонном кубе кипела брага, спирт в виде пара попадал в барботер, который был начинен мёдом, далее происходило перемещение пара из барботера в холодильник, представлявший из себя медный цилиндр с помещенным в него змеевиком, который находился в бочке с постоянно меняющейся ледяной водой из колодца.
Через определенное время пошли первые капли.
— Это «голова», она нам нафиг не сдалась! — предупредил Арким. — Там всякие примеси, которые могут убить не хуже ножа в печень. Точнее, сначала они ударят в глаза, потом по органам, оставив после себя посиневший труп. Основной элемент в этих примесях — метиловый спирт. Это самый настоящий яд, который убивает наверняка. Но температура
Регулируя температуру при помощи «врождённого» термометра меча, процесс отсекания «голов и хвостов», прошел успешно и без особых сложностей.
Ближе к вечеру того же дня Нептаин задумчиво смотрел на кувшин, полный чистого семидесятипроцентного спирта.
— И что мне с этим делать? — спросил он наконец.
— Как что? — деланно удивился меч. — Продавать! Целевая аудитория у нас есть, люди при деньгах, угорать от чистого спирта они не будут, а мы ещё и немного разбавим конечный продукт, так что выхлоп будет шикарным! Ты только понюхай! Мёдом как разит! Это шедевр!
Нептаин принюхался к кувшину. Действительно отчетливо пахло мёдом.
— Это из-за барботера? — предположил он.
— Конечно! — подтвердил меч. — Что в барботер положишь, тем и будет потом пахнуть конечный продукт. Можно делать напитки с огромной вариативностью вкусов и запахов. Ягоды, фрукты, мёд, да хоть застарелые портянки — каждый потребитель найдёт продукт по вкусу!
— Почём будем продавать? — поинтересовался Нептаин.
— Ввиду эксклюзивности товара, думаю, Сильмин будет толкать по пятьдесят бронзовых монет за литр. — назначил цену меч.
— Не дороговато? — с беспокойством спросил мальчик. — Мы ж на это ничего не потратили почти, не считая монеты на свеклу и проживание у бабки Самилы. Но это, сам знаешь…
— Знаю. — хмыкнул Арким. — Не могу смотреть, когда старых людей бросают на произвол судьбы. Это ладно, мы за два месяца отобьём стоимость аппарата, тут как нечего делать! Скажешь старосте, что будем продавать ему за двадцать бронзовых, но первой цифрой назови сорок. Поторгуемся, но если двадцать скажет, сразу подписывайся. Заработаем деньжат, справим тебе снаряжение по чину и пойдем дальше. Жизнь, она, природа её мать, налаживается! Оп, тихо… Кто-то идёт. Режим радиомолчания.
Через десяток секунд в подсобку постучали.
— Нептаин, айда на ужин. — позвал Сильмин. — Похлёбка стынет.
В избе за столом уже сидела Милона, задумчиво жующая краюху хлеба и Денеисса, накладывающая похлёбку в ещё одну миску.
— А это чевой у тебя в кувшине? — заметил кувшин в руках у Нептаина Сильмин. — Неужто?..
— Он самый, Сильмин. — кивнул Нептаин, ставя продукт на стол. — Есть куда налить?
— А я, того, не траванусь? — с опаской посмотрел сначала на жену, а затем на кувшин Сильмин.
— Чистейший продукт, тихнология! — прорекламировал Нептаин. — Крепкий, как батин подзатыльник!
— Ну, тогда ты первый. — Сильмин с возросшим недоверием посмотрел на мальчика.
— Мне нельзя, мал я ещё. — покачал головой тот. — Милоне вот можно.
Нептаин держал в голове слова Аркима: Никогда не употребляй собственный товар.
— А яй чего? Я же… дык… — отвлеклась от миски бывшая служанка.
— Верь мне, продукт чистый. Ну? — Нептаин взял со стола глиняную чашку и щедро отлил в неё спирта, через стол подвинув его к девице.