Меч в снегу
Шрифт:
Неопрятное, обвислое лицо Виктора Ивановича, лоснилось от пота в мутном свете, падающем через небрежно замазанное краской стекло.
Вглядываясь в экран радара, Псашин механически ел бутерброд с яичницей, капая желтком на клавиатуру, и изредка смахивая жидкую прядь сальных волос, норовившую упасть на бутерброд. Его внимание было всецело занято радаром, вращающийся луч которого, высвечивал на экране ярко-зеленую точку с надписью «Ожидаемая точка сборки. ПРИБОР».
Ночь. Я выхожу из дома и иду к метро. Еще темно, но на улице очень много народу, все движутся в сторону центра, на проспекте — пробка, в метро не протолкнутся. И все вокруг говорят, что нужно скорее уезжать из города. Массовая эвакуация. Я стою в растерянности и боюсь не успеть уехать. Ведь нужно вернуться домой, собрать вещи, всех предупредить и каким-то образом проскочить через пробки. Так ничем это все и заканчивается.
Глава 16
Засада
В проеме высокого разбитого складского окна появился силуэт человека с пистолетом в руке. Он настороженно оглядел помещение. В этот момент в том же проеме появилась еще одна фигура, и стало видно насколько один несоразмерно больше второго. В их зловещих силуэтах можно было угадать Молотка и Карлика. Молоток отвесил Карлику подзатыльник, и тот свалился внутрь склада.
— Еще раз меня ударишь!.. — раздался писклявый голос.
— И что будет? — пробасил Молоток.
— Я твоей маме расскажу, кто ты на самом деле!
— Только не маме, — неожиданно пошел на попятную Молоток. Чувствовалось, что если и есть у него в жизни авторитеты, то маму он боялся больше всех.
— То-то! — победно пискнул Карлик и скомандовал: — Открывай ворота!
Безропотно подчинившись, Молоток налег на створки. Ржавые ворота с чудовищным скрипом раскрылись. За ними в ярком солнечном свете обнаружился Ржавый и стоявший рядом с ним Трус.
Ни на кого, не глядя, Ржавый вступил в сырое, сумеречное помещение, и деловито направился к тайнику.
Молоток распахнул дверь в подсобку.
— Выносите ящики, — скомандовал Ржавый.
Молоток и Карлик нырнули в темноту. А Трус, делая вид, что его команда не касается, остался снаружи.
— А ты что стоишь? — спросил Ржавый.
Нехотя Трус последовал за всеми. В тот момент, когда он переступил порог подсобки, раздался непонятный металлический лязг и, за спинами преступников опустилась стальная решетка, отрезав им путь из помещения. Послышался звук заводимого автомобильного двигателя, и вдруг пол ушел из-под ног налетчиков. Они, потеряв равновесие, рухнули, повалившись, друг на друга. Это и был хитрый план Юрия Владимировича Клименко. За ночь помещение кладовки, пристроенной к складу, разобрали и подогнали к ее двери специальный фургон так, чтобы дверь фургона точно совпадала с дверью подсобки. Таким образом, налетчики, входя в подсобку, оказывались внутри фургона, где их уже поджидали солдаты.
— Игра закончена. — Раздался за спиной Ржавого голос Юрия Владимировича. Тот расставив ноги стоял в проеме складских ворот.
Еще не поняв в чем дело, Ржавый обернулся. Мгновенно оценив ситуацию, он метнулся к окну. Но в этот момент откуда-то сверху спустились веревки, по которым бесшумно скользнули двое морских пехотинцев в черных масках. Они схватили его за руки.
Все это заняло несколько мгновений. Почувствовав, крепкую хватку, Ржавый нечеловеческим голосом завыл и попытался вырваться.
— Прекратите истерику! — Властно крикнул Юрий Владимирович. — Склад оцеплен. Ваша карта бита.
Но не тут-то было. Циркач, присев, пружинисто оттолкнулся ногами и сделав переворот в воздухе, вывернулся из рук морских пехотинцев. После этого он прокатился колесом по периметру склада и нырнул в пролом в стене.
Однако, там его уже ждали трое солдат, которые накинули на него тонкую нейлоновую сеть. Запутавшись в ней, Ржавый беспомощно рухнул на землю.
— Отправьте его к остальным! — брезгливо поморщился Клименко.
Глава 17
Псашин наносит визит Соне домой
Звонок в дверь оторвал Сониного папу от репетиции. Чертыхнувшись, он отсоединил шнур от гитары и цепляясь грифом за одежду, висевшую в прихожей пошел открывать.
На пороге стоял обрюзгший человек неопределенного возраста в тренировочных штанах, сандалиях на босу ногу и застегнутый на все пуговицы мятый плащ. Это был Псашин.
— Настройщика вызывали, — осклабился гость, в знак приветствия, приподнимая захватанную панаму.
— Да я гитару и сам настрою, — опешил Папа.
— А рояль? Рояль-то ненастроенный стоит…
— Так его уже лет пять, как разобрали и выбросили. А откуда вы знаете про рояль?
— Это не важно, — сказал Псашин, протиснувшись мимо папы прямо на кухню.
Папа оторопело последовал за ним. Войдя на кухню, Виктор Иванович бесцеремонно открыл холодильник, и критически окинул взглядом его содержимое. Осуждающе покачивая головой, он достал оттуда сырое яйцо, и проколов с обеих сторон ногтем мизинца, выпил.
Папа молча наблюдал за действиями странного гостя. Тем временем Псашин, по-хозяйски усевшись за стол и, сложив руки перед собой, сокрушенно вздохнул:
— Что же вы творите-то? Взрослый человек вроде бы, на гитаре играете. — Укоризненно говорил он, а его бегающие глазки, тем временем, ощупывали каждый сантиметр кухни. — А вон из-за вас весь город на ушах стоит…. Как говорил поэт: ищут пожарные, ищет милиция…
— Кто вы такой, что вам нужно? — растерянно спросил Папа.
— А вот что мне нужно, это вас не касается, про это мы сами знаем. С этими словами Псашин резко встал из-за стола и проследовал обратно в прихожую. Прихватив по пути из корзинки пыльное яблоко, он толкнул дверь в комнату Сони.