Мечебоец
Шрифт:
– Если что, прощай, – крикнул Слав, скача вверх по широкой улочке.
Обернувшись, он увидел, как из руки Радегаста вырвалось копье, пронзившее насквозь трех ведьмаков, а в руках стража появилось новое, которое он тут же метнул в Ядуна. Тот захохотал и подул на приближающееся оружие, которое, изменив направление, сразило еще двух его подручных. Слав, заглядевшись на битву, едва успел избежать столкновения с вывеской оружейной лавки, что нависала над улицей. Потом дома скрыли от него ворота и стоящего в них стража, а Огнев все нес его вперед к высокому терему, который уже возвышался
Наконец показался терем, окруженный еще одной стеной, пониже, чем городская, но не менее мощной и неприступной. Ворота распахнуты, за ними огромный двор в два полета стрелы. Слав все быстрее гнал Огнева крыльцу. Но терем оставался таким же далеким, как и до этого. Конь несся во весь опор, но не приближался ни на шаг.
– Да отступит все пред нашими мечами, – заорал седой князь, и конь оказался в одном шаге от крыльца и остановился так резко, что Слав вылетел из седла и, пропахав носом пару метров, очутился на крыльце.
– Ну и что ты сделал? – спросил он Огнева, трогая разбитый нос.
Конь в ответ заржал.
– Я тебе это припомню, – беззлобно отозвался Слав и пошел к дверям.
Не успел он взяться за дверное кольцо, как от ворот, где дрались Ядун и Радегаст, раздался удар грома и громкий вскрик, полный боли и смертельной муки. «Ну вот и все, – подумал Слав, – я последняя преграда на пути Чернобога».
– Прощай, страж Арконы, – тихо сказал он, и словно в ответ в темнеющем вечернем небе ярко вспыхнула одинокая звездочка. – Прощай, – еще раз прошептал Слав и, распахнув дверь, побежал по широким переходам терема.
Карта показывала, что все ходы, кроме боковых, подобно звезде сходятся в одном месте – огромном зале, посередине которого стоит саркофаг Руса. Зал открылся совсем неожиданно, высокий куполообразный свод, созданный из кого-то прозрачного материала, поддерживали огромные в пять обхватов каменные колонны. На отполированном полу отражалось ночное небо со множеством ярких звезд. Колон было больше двух сотен и возле каждой застыли ратники в конических шлемах и в невиданных ранее Славом бронях. На левой руке у каждого из них висел миндалевидный щит, в правой длинное копье, направленное острием в небо, на поясе полуторные мечи с позолоченными рукоятями. Приглядевшись, Слав понял что это не статуи, а люди, на которых висит какое-то заклятие. Все ратники, как на подбор, одного роста. Легкий ветерок, ворвавшийся в зал вместе со Славом, трепал золотистые кудрявые волосы. Подойдя ближе, Слав понял что они выше его, как минимум, на голову. А назвать Славиградского князя низким было никак нельзя. Но по периметру зала застыли действительно великаны.
Слав, изредка оглядываясь на застывших воинов, шагнул к могиле Руса. Саркофаг, стоящий посередине этого спящего царства, был великолепен и огромен, незнакомый Славу прозрачный камень позволял ему видеть тело своего далекого предка. Даже воины, стоящие рядом с колоннами, были великому предку словен до пояса, а Слав и того ниже. В одной руке Рус держал меч размером со Слава, в другой у него был зажат свиток, больше напоминавший рулон материи. Подойдя ближе, Слав попытался сдвинуть крышку саркофага, но она не подалась.
– Ее не смогли бы сдвинуть и десяток богатырей, – раздался из-под купола мощный глас. Там, на фоне ночного неба, явственно проступило лицо Световида.
– Но как я смогу, если десятку это не по силам? – с отчаяньем закричал Слав. – Может, попробовать разбить его?
– Даже богам это не под силу, – отозвался Световид. – Но вспомни, как ты открыл ворота? Просто попроси Руса помочь тебе.
Слав задумался.
– Как попросить далекого предка о помощи?
– Просто попроси, – понимая его нерешительность, пророкотал Световид.
И Слав произнес:
– Помоги своему потомку. Над долиной, где стоит твой великий град, снова раскинулись черные крылья Чернобога. Рось пала под натиском нежити и долина – последнее убежище выживших. Но скоро падет и этот оплот, а Чернобог получит в свои руки великие святыни Арконы и станет сильнейшим из богов. И тогда весь мир поглотит тьма.
Рука Руса дрогнула. Пальцы, сжимавшие свиток, разжались, и неожиданно Слав ощутил вселенскую тяжесть, навалившуюся на его плечи. Колени трещали, хребет пытался разорвать тонкую человеческую плоть.
– Тяжело, – простонал Слав.
– Терпи, – прозвучал мощный глас Световида, – еще немного, и будет легче. Сейчас ты держишь на своих плечах всю тяжкую ношу славян, всю боль и тяготы живых и мертвых.
Вскоре тяжесть стала таять, пока не исчезла совсем. Слав обнаружил, что стоит на коленях, а в руке сжимает обычную берестяную грамоту.
– Так всегда бывает, когда ношу с одних плеч взваливают на другие. Теперь ты ответственен за судьбу племени славов. Торопись, еще немного, и мой враг возьмет верх.
Слав поднялся. Усталость захлестывала его, словно океанские волны. Такое ощущение, что он двигался против течения стремительной реки.
– Торопись, ты должен успеть в мой храм раньше Чернобога, – раздался голос Световида. – Именно там решиться судьба долины и твоя.
– Но где мне его искать? – крикнул Слав, бросаясь к выходу из зала, через который он вошел.
– Князь Рус обустроил мой храм на заднем дворе своего терема. Поторопись, Чернобог близко. Я уже вижу, как его ведьмаки, вовкулаки и упыри расползаются по городу.
Слав несся по переходам, забыв про боль в уставших мышцах. Пробегая мимо окна, он увидел, как по улице в сопровождении десятка крупных ведьмаков, вооруженных мечами, шествует Ядун. Это был уже не тот сгорбленный старикашка, а высокий статный мужчина в черном плаще с вышитым на нем серебряным черепом, который постоянно пожирал человеческие фигурки, вышитые алой ниткой. Слав едва смог оторвать глаза от этой жуткой завораживающей картины.
– Во двор, – вырвал его из страшного плена разочарования голос Световида. – Мой враг уже принял истинный облик, а значит, силы его умножаются, еще немного и Ядуна не станет, а в мир прейдет настоящий Чернобог.