Меченая огнем
Шрифт:
Конь встал как вкопанный. Аннич потянул за узду. Но животное резко дёрнуло головой, вырвалось и с испуганным ржанием помчалось прочь. Младич выругался себе под нос. Тишина поглотила его слова. В какой-то момент он осознал, что стоит в одиночестве посреди леса рядом с домом колдуна. Как и то, что служитель Чернога может его убить. Просто так. Ради своей забавы.
И вот тогда Младичу стало жутко. Однако отступать было поздно, и он робко вышел к дому.
Среди деревьев чернела покосившаяся изба, в окне которой мерцал блёклый огонёк. Рядом с порогом, положив массивную голову на лапы, лежал огромных размеров волк, посаженный
– Опасно одинокому путнику бродить по лесам. Да ещё в такое время! – раздался издевательский гнусавый голос за его спиной.
От испуга аннич подпрыгнул и выхватил меч, но сзади никого не оказалось. По коже неприятные мурашки пробежали, будто повеяло могильным холодом. Кровь же отхлынула от лица. Он провёл трясущейся ладонью по взмокшему лбу и огляделся.
Повернувшись к избе, едва не выронил меч из рук.
Позади него стоял согбенный старик, опирающийся на посох. Глаза злобно отливали зелёным светом, как у цепного волка. Рот кривился в мерзкой улыбке, обнажая гнилые зубы. Из-под капюшона сосульками свисали нечёсаные волосы, а длинная редкая борода доходила до пояса. «Никак волколак?» – промелькнуло в голове у Младича.
– Помощь нужна твоя, колдун, – собрав в кулак всю смелость, дерзко заявил он. – Поможешь – проси чего хочешь. А нет – прикажу голову твою выставить на главных воротах.
Колдун гнусно хихикнул.
– Прямо-таки всего, чего захочу? Ай да молода кровь, да горяча! Ещё бы голову, чтобы думать иногда. Служитель Чернога – не из тех, кого можно просто так в могилу свести! Ну, коли так, милости прошу в мою избу. Ты мне всё расскажешь, я посмотрю, чем можно тебе помочь. А там и на цене сойдёмся.
Старик прохромал мимо Младича к двери и шикнул на волка. Тот испуганно забился под порог и жалобно заскулил.
Аннич прошёл вслед за ним. Из открытой двери избы в нос ударил тяжёлый, смрадный воздух. Он поневоле закашлялся. Черногов служитель лишь презрительно ухмыльнулся, бросив из-за плеча злобный взгляд.
Младич осмотрелся. Над входом были развешаны травы и сушёные летучие мыши. На покосившихся изъеденных плесенью полках стояли стеклянные банки со змеями, залитыми какими-то отварами. На столе валялись рукописи. Над очагом, обложенным камнями, висел человеческий череп, чьи пустые глазницы казались зловещими во всполохах огня. Вонючее, мутное варево булькало в котелке.
– Ну, рассказывай, аннич, что привело тебя сюда. Вижу, сжить кого-то хочешь, а не получается, – просипел старик, садясь за стол и предлагая гостю занять место напротив него. – Дай-ка, угадаю. Уж не вдову ли брата своего, Мару?
– Её, – коротко ответил Младич. – Да только как это сделать? Помоги, а?
Колдун, задумавшись, погладил свою бороду. Он впился взглядом в глаза гостя и медленно произнёс:
– Тут я тебе не помощник. Всем известно, что Мара спуталась с Черногом. Тот на неё свои виды имеет. А кто я такой, чтобы идти наперекор Тёмному Богу? И тебе не советую торопить её смерть. У неё с Черногом своя сделка заключена. Тот заберёт её с собой, когда пожелает. Но горе тому, кто попытается приблизить отход оборотницы в царство Мораны. Иначе впадёшь в немилость, и тогда даже сами Боги-Прародители не скажут, что будет с тобой.
Аннич разозлился. Не такого ответа он ожидал от колдуна.
– Неужто ничего нельзя сделать? Неужто эта дрянь будет ходить по земле, в то время как брат мой будет томиться в морановых чертогах?
– Брат твой сам виноват! Не надо было жену с детьми малыми в тереме сжигать. Нечего его жалеть, – взвился колдун, стукнув кулаком по столу. Он вскочил с необычайной для старика прытью и принялся нервно расхаживать, зло поглядывая на Младича. – Даже у тёмных есть понятие о том, чего делать нельзя. Получил Загривко по заслугам.
Ответ колдуна оказался неожиданным. Стало ясно, что убедить его убить оборотницу невозможно. Рука аннича потянулась к мечу, однако он вовремя остановился. Спорить со служителем Чернога было опасно, а угрожать означало и вовсе с жизнью распрощаться.
Младич сердито насупился.
– Однако, – уже более спокойно продолжил служитель Мораны, сев за стол, – есть один способ, как испортить жизнь оборотнице да не навлечь на себя гнев Чернога. С завтрашнего дня начинается последняя неделя перед праздником Уруш-Май. Великий Змей жену подыскивает – чай, уже столетие прошло. Невесту он заприметил. Догадываешься, о ком я говорю?
Брови аннича удивлённо взметнулись вверх.
– Уж не хочешь ли ты сказать, старик, что…
Колдун мерзко улыбнулся и кивнул:
– А ты не настолько глуп, каким кажешься. Думается мне, она пока не ведает, что за участь её ждёт. Но Мара отвергнет предложение и сбежит. Твоё дело маленькое: изловить оборотницу прежде, чем она это сделает.
– Но откуда…
– Ведаю про то? Ты за кого меня принимаешь? За ярмарочного скомороха?!
– Прости, служитель. Я виноват. Но скажи, как мне к ней подобраться? Мои люди…
– Твои люди не отличаются умом. Мара тебе не обычная девица, которую можно заманить, как дворовую девку на сеновал. Прежде чем сбежать, она отправится к Одинокой скале, где был развеян прах Веды. Она часто туда ходит почтить её. И не уйдёт, не попрощавшись. Вблизи скалы ручей бежит, где она купается. Обряд много сил занимает, а посему после омовения она спит под ивой. На вот, – колдун протянул ему тёмный пузырёк. – Вот это усыпит её. Отвар из нимийских ягод. Ни вкуса, ни запаха не имеет. Его в питье подливают. Подлить вам не удастся, а посему пусть твои люди концы дротиков вымочат в отваре. Как только попадёт в неё, сморит ведьму глубокий сон. И волосы ей остригите, чтобы, когда она очнулась, в лягушек людей твоих не превратила. Ибо вся сила в волосах хранится. Срежешь их – и станет она, как человек обычный. Обращаться перестанет, да и голос волшебный пропадёт. Но в глаза ей не смотрите. Дар Чернога – не икота, просто так не пройдёт. Уразумел?
– Да, – довольно осклабился Младич, забирая пузырёк. – Но вот какой вопрос меня мучает, – вдруг нахмурился он. – А что люди-то скажут? Ведь если её поймать да волосы остричь, народ и взбунтоваться может.
– Это не беда. Издай указ: мол, каждая незамужняя да вдовствующая обязана прийти ко двору в честь праздника, дабы Володарь Змеиный мог жену себе выбрать. Для Мары подобные указы не закон, не станет она приходить по собственной воле. Вот и весь расклад. Ты приказал, она ослушалась. А тех, кто супротив слова аннича идёт, надобно наказать. Для порядку. И тебе хорошо, и народ хоть и недоволен будет, но бунтовать не станет. Ибо закон есть закон, и его исполнять надо.