Меченные проклятием
Шрифт:
– Успокойся!
– воскликнула Гвин, отшатываясь от женщины и поднимая свободную руку.
– Кого не пускать? И кто ты?
– Да Ордур я, кто же еще!
– завопила женщина. Она была так взволнована и так шепелявила беззубым ртом, что ее слова было трудно разобрать. Джасбур обещал помочь мне на кухне, а вместо этого ушел. Взял меч и ушел. Сказал, что будет сражаться вместе с нурцийцами. Его убьют! Я знаю, что его убьют!
Женщина заломила костлявые руки. Ордур? Гвин оторопела.
– Я не знала, что ты изменился. И она... он тоже. Но как я могу его не пустить?
Тысячи женщин в
Она сердито спросила Тибала:
– Если уж ты все равно торчишь рядом, скажи хотя бы, что случится с Джасбуром.
Тот пожал плечами:
– Ничего с ним не случится. Честное слово! Он как-то напрягся и закрыл глаза.
– Спасибо, Тибал, огромное тебе спасибо! Ты не представляешь, как я тебе благодарна.
Женщина обхватила шуулграта за шею и крепко поцеловала. Потом вытерла ладонью слезы и пошла прочь. Ее седые космы по-прежнему развевались по ветру.
– Вот уж не соскучишься, - сказал Тибал, вытирая тыльной стороной руки рот.
– Чесночная колбаса на завтрак!
– И как ты можешь в такую минуту шутить?
– Сегодня - замечательный день.
– И Тибал широко улыбнулся.
– Для тебя, может, и замечательный.
– Гвин опять поглядела на расстилавшееся внизу поле. Карпанские порядки заметно приблизились. Уже можно было отличить конных от пеших. Их численность ужасала.
– Но не для тех юношей, что скоро сойдутся в бою. Сыновья, мужья, возлюбленные, отцы, братья... Скольким из них не суждено увидеть завтрашний восход?
– Примерно тридцати двум тысячам. Тринадцати тысячам наших и...
– И ты так хладнокровно об этом говоришь!
– Я шуулграт. Нам приходится быть хладнокровными, не то мы сойдем с ума.
"Например, хладнокровно отпустить Булриона на погибель", - подумала Гвин.
Она посмотрела вниз, и у нее защемило сердце. Знамена трех королевств реяли на холме, разделявшем равнину пополам. Построенное на склоне войско поджидало движущуюся на него лавину смерти.
– Тибал! Неужели это все, что у нас есть?
– Как сказать. Это - все, что видят карпанцы. Многие из этих солдат крестьяне, вооруженные лишь дубинами. Шанс остаться в живых у них, конечно, невелик, но выглядят они...
– Значит, есть резервы? Должны быть!
– Кое-какие резервы, наверное, есть.
– Ты помнишь, что случилось с Чингом Чилитом? Тибал злорадно засмеялся:
– Нет, не помню, но я об этом читал. Ну, давай поглядим повнимательнее. Карпанцы разделены на четыре колонны. Одна попытается взять горку, на которой мы стоим, - они думают, что у нас поднят флаг главнокомандующего. Но внизу в деревьях засели джоолграты, которые наведут на карпанцев ужас и обратят колонну в беспорядочное бегство. Трудно сохранять мужество, когда все вокруг насмерть перепуганы. Другая колонна будет штурмовать холм, где выстроено войско коалиции. На нее обрушат град стрел нурцийские лучники. Остальные две попытаются обойти холм с флангов. В овраге справа залегли Череполикие. А в рощице с другой стороны прячутся меченые. А вон за тем холмом подальше скрывается армия Мокта. Остальные веснарцы позади них - их отсюда не видно.
Ниад радостно хихикнула и сжала руку Гвин.
– Зорг их перехитрил, - с уважением в голосе сказала Гвин.
– Зорг одержит блестящую победу. Я бы даже сказал, чересчур блестящую.
– Как это?
– Больше карпанцы не дадут себя провести. Они будут очень осторожны. И будут особенно опасаться меченых. Хуже того, они прорвутся на юг и на восток. Захватят Мокт и Далинг. Западные королевства успокоятся и решат, что для них опасность миновала. И горько ошибутся. Даже нурцийцы расслабятся после этой победы: дескать, дело сделано.
– Он пожал плечами и глянул вниз через плечо Гвин.
– Но все равно победа - это победа, и без нее ты, наверное, не смогла бы оправиться от поражения под Арчером....
В своем возбуждении он забыл про осторожность и листал перед ней страницы истории.
– А что будет с Тарнской Долиной? Тибал вздохнул:
– Ее они захватят.
– Тогда я должна предупредить Тарнов! Они же мне родные, Тибал! В память Булриона...
В глазах Тибала вспыхнула тревога.
– Потом. У нас будет время... когда станет ясно, куда направляются карпанцы. Если ты сделаешь это раньше...
Гвин кивнула:
– Хорошо, позже.
Она должна или довериться Тибалу, или уничтожить его. Долину предадут огню и мечу? Благодарение Судьбам, что Булрион этого не увидит.
Рука Ниад дрогнула. Гвин повернулась и увидела, что к ним бегут двое Череполиких. Обнаженные тела покрывала боевая раскраска. В руках каждый держал шит и копье.
На щите бегущего первым были намалеваны два черепа. Он отдал честь Гвин и, задыхаясь от бега, сказал:
– Я принес тебе распоряжение Главнокомандующего, Ведьма.
– Меня зовут Гвин Тарн, и прошу так ко мне и обращаться....
– Главнокомандующего беспокоит надвигающийся дождь. Он хочет, чтобы огоулграты перешли поближе к нурцийским лучникам - нельзя, чтобы луки намокли.
Гвин даже толком не знала, где находятся огоулграты. Зорг сам занимался расстановкой меченых. Зачем ему ее согласие на их передислокацию?
"Голос, мне согласиться?"
"Да".
Не успела Гвин раскрыть рот, как Тибал подал ей листок бумаги и палочку угля. Гвин велела Ниад повернуться, положила бумагу ей на спину и торопливо нацарапала:
Воин выхватил листок у нее из рук, рявкнул какую-то команду своему спутнику и побежал прочь.
Но спутник не последовал за ним. Он воткнул копье концом в землю и оперся на него. Его раскрашенная грудная клетка все еще вздымалась и опускалась после бега.
– Здравствуй, Ниад, - тихо проговорил он.
Гвин отшатнулась. Почувствовав руку Тибала у себя на талии, она резко ее оттолкнула.
– Полион?
– прошептала Ниад.
Череп, в котором невозможно было узнать прежнего Полиона, кивнул.
– Добрый день, бабушка.
– Добрый день, Полион.
У Гвин все заныло внутри. Полион вырос, раздался в груди и был так же страшен, как все Череполикие. В нем ничего не осталось от озорного мальчишки, которого она так недолго знала, на юношу, которого любила Ниад. Ей стало дурно - и не только от беременности. Конечно, ему отрубили нос, и лицо было бело-черным. Какие страдания он, наверное, перенес!