Меченый (Заступник) (др. перевод)
Шрифт:
Он помрачнел.
— Как раз перед тем, как свалилась.
— Вайка мертва? — потрясенно спросила Лиша.
Джона покачал головой:
— Пока нет, но она подхватила горячку и мечется в бреду. Ей недолго осталось.
Он огляделся.
— Нам всем недолго осталось, — тихо добавил он, чтобы услышала только Лиша. — Боюсь, не в добрый час ты вернулась. Возможно, такова воля Создателя? Промедли ты еще день, и тебе было бы некуда возвращаться.
Лиша сурово посмотрела на него:
— Чтобы я больше этого не слышала! Где Вайка? — Она огляделась
— В Праведном доме, — ответил Джона. — Все больные там. Выздоровевшие или счастливо избежавшие болезни собирают и оплакивают мертвецов.
— Значит, мы идем в Праведный дом. — Лиша взяла Джону под руку, чтобы он мог на нее опереться. — А теперь расскажи, что случилось. Все без утайки.
Джона кивнул. Его лицо было бледным, глаза запавшими. Он обильно потел и явно потерял много крови. Боль терзала его, он держался на одной силе воли. Рожер и Меченый молча последовали за ними, как и большинство местных, заметивших возвращение Лиши.
— Мор начался много месяцев назад, — заговорил Джона, — но Вайка и Дарси уверяли, что это обычная простуда, и не обращали внимания. Молодые и сильные в основном выздоравливали быстро, другие же болели неделями, и некоторые в конце концов скончались. И все же казалось, что это простая горячка, пока она не усилилась. Еще вечером человек был здоров, а наутро метался в бреду. Тогда и начались пожары. Люди падали без сил со свечой или лампой в руке или были слишком больны, чтобы проверить метки. Твой отец и большинство других метчиков заболели, и охранные сети прохудились по всему городу, тем более что дым и зола закоптили метки. Мы тушили пожары что было сил, но люди заболевали один за другим, и рук не хватало. Смитт собрал выживших в нескольких меченых зданиях подальше от пожаров, надеясь, что вместе будет безопаснее, но мор лишь вспыхнул с новой силой. Сэйра упала вчера ночью во время грозы, сбила масляную лампу, трактир занялся… Людям пришлось выбегать прямо в ночь…
Он закашлялся, и Лиша похлопала его по спине. Можно было не продолжать. Она и так ярко представляла, что случилось потом.
Праведный дом был единственным каменным зданием в Лесорубовой Лощине, и искры были ему не страшны. Он гордо высился среди развалин. Лиша прошла сквозь высокие двери и ахнула от ужаса. Скамьи убрали, пол застелили соломенными тюфяками. Сотни две человек лежали и стонали, многие метались в поту, другие, сами обессиленные болезнью, пытались их удержать. Она увидела потерявшего сознание Смитта и Вайку неподалеку от него. Еще два ребенка Мэйри и множество других — как же много! Но ее отца нигде не было видно.
Когда они вошли, женщина подняла на них взгляд. Она преждевременно поседела и выглядела усталой и измотанной, но Лиша сразу узнала эти широкие плечи.
— Хвала Создателю, — прошептала Дарси.
Лиша поспешно направилась к ней. Они переговорили, и Лиша вернулась к Джоне.
— Хижина Бруны еще цела?
Джона пожал плечами:
— Наверное. После ее смерти никто туда не ходил. Почти две недели.
Лиша кивнула. Хижина стояла на отшибе, за рядами деревьев. Вряд ли зола закоптила ее метки.
— Мне нужно сходить за припасами. — Лиша вышла из Праведного дома. Снова лил дождь, блеклое небо не сулило ни малейшей надежды.
Рожер и Меченый ждали ее вместе с кучкой деревенских.
— Это действительно ты! — Брианна бросилась обнимать Лишу.
Неподалеку стоял Эвин с маленькой девочкой на руках и высокий для своих десяти лет Каллен. Лиша ласково обняла Брианну.
— А где мой отец? — спросила она.
— Дома, и тебе место там же!
Лиша обернулась и увидела мать. По пятам за ней следовал Гаред. При виде них Лиша испытала одновременно облегчение и страх.
— Ты проведала всех, кроме собственных родных? — упрекнула Элона.
— Мама, я просто… — начала Лиша, но мать перебила ее:
— Просто то, просто это! У тебя всегда есть причина повернуться к родным спиной! Твой бедный отец лежит на смертном одре, а ты болтаешься здесь!..
— Кто с ним остался? — перебила Лиша.
— Подмастерья, — ответила Элона.
Лиша кивнула:
— Пусть принесут его сюда к остальным.
— Еще чего! — взвилась Элона. — Променять пуховую перину на вшивый соломенный тюфяк среди заразных больных?
Она схватила Лишу за руку.
— Немедленно отправляйся к нему! Ты его дочь!
— По-твоему, я не помню? — Лиша выдернула руку. Слезы бежали по ее щекам, и она не пыталась их смахнуть. — Ради кого, по-твоему, я все бросила и уехала из Энджирса? Но он не единственный больной в городе, мама! Я не могу бросить всех и ухаживать за одним человеком, даже за собственным отцом!
— Дура! Эти люди все равно что мертвы!
Толпа ахнула. Элона указала на каменные стены Праведного дома.
— Разве эти стены удержат подземников?
Все посмотрели на камень, почерневший от дыма и пепла. Метки были почти не видны.
Элона подошла ближе к Лише и понизила голос.
— Наш дом стоит в стороне, — прошептала она. — Возможно, это последний меченый дом в Лесорубовой Лощине. Места в нем немного, но нам хватит!
Лиша влепила ей пощечину. С размаху. Элона упала в грязь. Она ошеломленно сидела и прижимала ладонь к покрасневшей щеке. Гаред, похоже, был готов схватить Лишу и унести ее прочь, но она смерила его холодным взглядом.
— Я не стану прятаться, пока подземники убивают моих друзей! — крикнула она. — Мы поправим метки на Праведном доме и укроемся в нем. Все вместе! А если демоны попытаются забрать моих детей, я сожгу их дотла! Я знаю секреты огня!
«Моих детей, — подумала Лиша в повисшей тишине. — Неужели я превращаюсь в Бруну?» Она оглядела испуганные чумазые лица и впервые поняла, что для всех она — Бруна. Теперь она травница Лесорубовой Лощины. Иногда это значит, что надо лечить, а иногда…
Иногда это значит, что нужно бросить щепоть перца в глаза или спалить лесного демона у себя во дворе.