Мечта империи
Шрифт:
Всякий раз, едва машина тормозила, Элий прятался за гробницу и вытаскивал пистолет. Обычно водитель, потеряв из виду одинокого путника, которого собирался подбросить до ближайшего городка, ехал дальше, не утруждая себя поисками.
«Милосердие римлян так же коротко, как и их волосы», – заметил Элий.
И тут же упрекнул себя в том, что он несправедлив: машины тормозили часто.
Авто очередного доброжелателя проехала мимо, Элий выбрался из своего убежища и заковылял дальше. Сзади вновь послышался рев мотора. Элий оглянулся. Шикарный молочно-белый «кентавр» мчался на предельной
Это они! Его вновь догнали!
Все, что оставалось Элию – это подпрыгнуть в воздух, чтобы избежать лобового удара. Благодаря обтекаемой форме «кентавра» и своему инстинктивному умению группироваться, Элий перекатился по капоту, оставив от удара спиной на ветровом стекле сетку бледно-фиолетовых трещин, вылетел на крышу и оттуда скатился на землю. Машина не остановилась, а, взвизгнув тормозами на повороте, рванулась дальше. От сильнейшего удара сердце Элия остановилось. Гэл на расстоянии почувствовал это и радостно засмеялся. Гений Элия освободился наконец от своего несговорчивого подопечного.
Фабия вошла в свой таблин и поразилась неожиданной темноте. Кто-то задернул плотные шторы, и оттого днем в таблине царил полумрак. Постепенно проступали знакомые очертания предметов. Вот чашка с недопитым кофе на столе. И машинка. Заправленный в нее чистый белый лист изогнулся в ожидании. Но еще не напечатано ни одной литеры. А стоит ли вообще начинать? Вся эта затея с библионом – глупая игра. Фабию не интересует судьба Траяна Деция. Какое ей дело до того, что он спас Рим и основал династию? Куда интереснее писать истории из жизни современных обитателей Рима! Она отчетливо представила героиню еще не написанной книги: красивая женщина стоит у окна и смотрит на залитый солнцем сад. Кофе остывает в кружке, а в пишущую машинку заправлен чистый лист.
– Так ты вернулась, домна! – Голос из полумрака, не смотря на ярость, казался нечеловеческим.
Удар в лицо был не сильным, но болезненным. Фабия отшатнулась и, потеряв равновесие, ударилась о стену. Она зажмурилась и попыталась прикрыть лицо руками. Нападавший схватил ее за ворот платья и вновь ударил в лицо, в этот раз сильнее. Он бил не кулаком, а каким-то предметом. Удар рассек губу, и Фабия ощутила, как теплая капля крови потекла по подбородку. От гостя исходил странный запах. От возбужденного человека должно пахнуть потом. От этого пахло, как от лампы, горевшей всю ночь. От него пахло огнем…
– Гений! – Она открыла глаза.
Перед ней был ее таинственный соавтор – черноволосый красавец с правильными чертами лица и надменно изогнутым ртом. Теперь Фабия поняла, чем он ее ударил. Это была книга. «История Рима» в твердом переплете. Этот переплет и разбил губу.
Фабии вдруг сделалось смешно.
– Я плохо пишу, да? За это ты меня ударил? И правильно… За это следует бить, жестоко бить.
– Пишешь? При чем здесь идиотские сочинения? Где книга, в которой начертано пророчество?
Так вот он о чем! Неужто знает? Впрочем, глупо себя обманывать. Конечно, знает.
– Она спрятана. Гений не может до нее коснуться.
– А человек может? – Фабия кивнула. – Покажи мне книгу.
Фабия отперла тезариус и вытащила свинцовый ларец.
– Я не могу открыть крышку при тебе, если ты хочешь остаться в живых…
Гений знал, что она говорит правду.
– Что там написано?
– «На самом деле Деций утонул в болоте…» – отвечала Фабия бесцветным голосом.
– Кто написал это? – Его голос шипел от злости. – Кто посмел?…
Фабия почувствовала, как комок подкатывает к горлу и мешает говорить.
«Летти, бедная… Неужели они доберутся до тебя?» – она точно не знала, кого имела под словом «они». Страх парализовал ее.
– Я спрашиваю, кто написал эти идиотские слова? – прошипел гость.
Фабия задыхалась, силясь выдавить хоть слово, и не могла. Наконец голос на мгновение к ней вернулся, и она просипела:
– Я, я написала!
– Орк! Разве я не говорил, чтобы ты не сочиняла подобный вздор?!
– Говорил, – поспешно кивнула Фабия, будто надеялась своим признанием выторговать для Летти спасение. – Но я написала эту фразу еще до нашего разговора.
– Тогда сотри надпись. Немедленно! – Гений повелительно ткнул пальцем в свинцовый ларец.
Фабия отрицательно покачала головой. Сколько раз она уже пыталась это сделать! Но надпись не исчезала.
Гений бессильно уронил руку.
– Ты солгала. Это не ты. Кто-то, обладающий даром провидца, сделал это. Но кто?!
Фабия молчала. Она оперлась рукой на ларец, но не потому что пыталась оберечь его, а потому, что ноги ее не держали.
– Ты убьешь меня? – спросила она тихо.
Гость засмеялся. Его смех походил на бессмысленное хихиканье пьяного, потом перешел в плач. Гость повалился в кресло, где прежде сиживал так вальяжно, и всхлипнул:
– Глупая старуха, ты хоть понимаешь, что произошло? Одно слово погубило Римский мир.
– Ты преувеличиваешь. – Она подошла и положила руку гению на плечо. Ей было невыносимо жаль его. Почти как Летти. – На самом деле это не так страшно, так ведь? – Фабия уговаривала его, а сама не верила.
– Я – гений Империи, и уж, наверное, знаю, что страшно, а что нет!
– Так значит, все так и было на самом деле? – прошептала Фабия.
Гость отрицательно покачал головой:
– Нет, так должно было быть. Так, как нацарапано на полях книги. В битве при Абритте Деций должен был пойти в атаку, прорвать два ряда готов, ринуться на третью шеренгу и увязнуть в болоте. Но в последний момент боги решили спасти Рим. И они даровали ему мечту. Боги слишком любили Рим и не могли его потерять. Мечта и кровь гладиатора спасли Рим. Гладиатор выиграл бой, и перед битвой к Децию прибежал легионер, удравший из плена готов. Он провел три римские когорты через болота по тайным тропам в тыл варварам. Это было начало. Первый шаг. Клеймо гладиатор изменило узор на полотне Парок.