Мечта на поражение
Шрифт:
В отличие от большинства взрослого населения, Гупи нравилась консервированная пища. Может, потому, что он вообще ничего не понимал в хорошей еде. Ел без особого разбора что под руку подворачивалось. И только удивлялся, когда слышал от других, что от еды можно еще и удовольствие получать. Вот кофе – это да! Но сейчас для кофе не время. Да и не место. От Вервольфа так разило собачьей мочой, что даже запах свежесваренного кофе вряд ли перебил бы эту вонь.
До блеска выскоблив консервную банку изнутри, Гупи кинул ее за бруствер. Вытер
– Ну, как? – покосился на сталкера Вервольф.
– Нормально, – ответил Гупи, хотя и не понял, что именно имел в виду «грешник».
Проснулся Рикошет. И первым делом принялся распихивать отмычек. Из-за поднятого им шума проснулись и американцы. Но ежели вояки выглядели хоть куда, то отмычки – хуже некуда.
У Трепла воспалилась и начала гноиться прокушенная зомби щека. Да так, что бедняга даже есть не мог. С трудом высосал из пакетика жидкий мясной концентрат.
– Ты вчера антисептиком рану обработал? – спросил у отмычки Муха.
– Да, – не глядя на «монолитчика», кивнул тот.
Муха подошел к Треплу, подцепил ногтем пленку биоклея на его раненой щеке и резко дернул. Трепло заорал, будто ему зубы пассатижами рвали. Из-под сорванной пленки потек гной.
– Врешь, зараза, – зло процедил сквозь зубы Муха и не сильно, но больно ударил отмычку носком ноги по голени.
Трепло снова завыл от боли.
– Сдохнуть хочешь, придурок?
– Нет… Нет… – испуганно затряс головой Трепло, решивший, должно быть, что «монолитчик» его прямо сейчас и пристрелит. – Я не успел… Честное слово, просто не успел… Думал, и так все заживет…
– Фондю, займись-ка приятелем, – Муха кинул отмычке аптечку. – Обработай все раны как следует и зашей. А будет скулить, врежь по носу. Морда у него от этого уродливее не сделается.
Хуже обстояли дела у Слоника. Парень старался не показывать, как ему плохо, но все и без того было ясно. Поднимался он медленно, скрипя зубами и держась руками за бок. А когда ему понадобилось вылезти из окопа, то без помощи приятелей не обошлось. Стычка с кабаном не прошла для Слоника даром – два, а то и три ребра у парня были сломаны. А поглядев на то, как отмычка ходит, морщась и припадая на левую ногу, Гупи понял, что далеко он с разбитым коленом не уйдет.
Заметив, что Гупи наблюдает за Слоником, Рикошет подсел к сталкеру и тихо спросил.
– Ну, что скажешь?
– Ты планируешь сегодня добраться до окраины Дэд-Сити? – спросил в ответ Гупи.
– Точно, – кивнул Рикошет. – Отсидимся в подвале на окраине, а часа за два до рассвета рванем напрямки через город.
– А снайперы?
– Под утро даже снайперы дремать начинают. Если повезет…
– А если нет? – перебил, не дослушав, Гупи.
Взгляд Рикошета сделался холодным и серым, будто ноготь мертвеца.
– Что ты думаешь о Слонике?
– С ним мы и к утру до Дэд-Сити не дотопаем.
– Точно, –
– Я? – демонстративно удивился Гупи. – Если бы я вел группу, я бы повернул назад.
– Из-за отмычки?
– Потому что не вижу смысла в движении вперед.
– Ну, это не тебе решать.
– Ну, так и иди к черту.
Усмешка, будто трещина на льду, рассекла лицо Гупи наискосок.
– Я спросил, что ты думаешь о Слонике? – напомнил Рикошет.
– Это твоя отмычка.
– Теперь и твоя тоже, – Рикошет сделал паузу. – Если ты идешь вместе с нами.
– А у меня есть выбор? – искоса глянул на «монолитчика» Гупи.
– Нет.
– Тогда от Слоника нужно избавиться.
– Как?
– Это уж тебе решать.
Рикошет быстро и незаметно глянул на Слоника.
– Назад он один не дойдет…
Гупи подождал. Но Рикошет, видно, решил, что неоконченная фраза звучит более внушительно и весомо.
– Ну, тогда пристрели его, – посоветовал Гупи.
– Почему я? – возмущенно прошипел Рикошет.
– А кто? Ты – старший, тебе и ствол в руки.
– Нельзя нам брать его с собой.
– Согласен. Дальше что?
Рикошет погладил мокрую коленку.
– Надо как-то этот вопрос решать.
– Ладно, не напрягайся, – усмехнулся Гупи. – Просто, когда дальше пойдем, поставь Слоника в конец колонны. Принесем жертву Черному сталкеру.
– В каком смысле? – не понял Рикошет.
– Кровосос, которого мы со Шреком ночью видели, наверняка за нами увяжется. С таким попутчиком хлопот не оберешься. А так, если Слоника утащит, глядишь, и успокоится.
– Ну, ты, Гупи, и голова! – восхищенно вскинул брови Рикошет. – Я бы до такого не додумался!
Он произнес это так громко, что все посмотрели в его сторону.
«Монолитчик» сделал успокаивающий жест рукой – все, мол, нормально.
– Поэтому-то я по Зоне хожу, а ты в своем тренировочном лагере сидишь, – усмехнулся сталкер. – В Зоне всякую вещь, даже ту, что на первый взгляд никчемной кажется, нужно с умом использовать.
Откинув маскировочную сетку, Гупи поднялся во весь рост и посмотрел по сторонам. В пяти шагах от бруствера, опершись согнутыми руками о голые коленки, сидел зомби в драной гражданской одежде и с тоской смотрел на сталкера. Гупи наклонился, вытянул из рюкзака полпачки галет и кинул зомби.
– На, похрусти!
Зомби схватил упаковку и принялся крутить ее в руках, соображая, как бы добраться до содержимого.
– Тебе нравятся зомби? – спросил, посмотрев на мертвяка, Шрек.
Гупи не нравились зомби. Но он испытывал к ним странное, болезненное сострадание. Почему? Об этом Гупи никому не рассказывал.
– Вот доберемся до Дэд-Сити, там этих зомби столько, что стреляй – не хочу, – сказал Гупи.
И сам удивился. Из его слов следовало, что он вместе со всеми идет в Дэд-Сити.