Мечта пирата
Шрифт:
Потом резко наступила тишина, и рокочущий голос, усиленный рупором, произнес:
– Эй, на яхте! На вас нацелены два гранатомета. При малейшем сопротивлении ваше корыто пойдет на дно. Предлагаю вести себя тихо. Наши парни спокойно поднимутся, соберут ценности, и мы уберемся, никого не тронув.
Я осторожно выглянула через прямоугольный вырез в фальшборте. Пиратские катера стояли как раз напротив яхты. В одном из них было шесть человек, во втором двое с гранатометами и тот самый амбал с рупором, который говорил. Все в масках и черных облегающих костюмах Н-1. У каждого автомат. Я скосила глаза вниз. Телохранитель Пахазника залег у борта и что-то говорил по рации: видно, советовался, что ему делать. Несколько удачных выстрелов из гранатомета и впрямь могли затопить яхту, но я очень сомневалась,
– Молчание я принимаю, как согласие, – крикнул верзила из катера, – мои люди сейчас поднимутся на борт. Если что-то не так, мы сразу всех перемочим.
Катер с шестью бандитами тронулся с места, подъехал к борту яхты. Затем бандиты стали подниматься при помощи крюков и веревок. Вот двое перелезли через борт. Один навел на телохранителя автомат, и тот поднял руки, даже не пикнув. Второй налетчик в это время помогал перебираться на борт остальным. Беззвучно пять человек ринулись в разные стороны вдоль борта. Один так и остался рядом с телохранителем.
– Ворона, кто там у тебя? – крикнул с катера предводитель через рупор. – Если та баба, то мочи ее.
Ворона отрицательно покачал головой. Как я поняла, под «бабой» верзила подразумевал меня. Наверное, что-то очень плохое сделала я ему в прошлом, потому он так недружелюбно настроен. Но разве упомнишь всех отморозков, с которыми мне довелось встретиться за всю жизнь? Очень часто они, как и сейчас, были в масках, и заглядывать под них мне не всегда удавалось.
Что ж, пора браться за дело. Беззвучно я перемахнула через ограждение противоположного борта и соскользнула по оттяжке на палубу. Полотенце, которое я подкладывала под руки при этом маневре, было изодрано в клочья. Сумочка с оружием болталась на шее. По левому борту в палубной надстройке тоже имелась дверь, и я проскользнула в нее, очутившись на средней палубе. Вслед за этим снаружи послышались быстрые легкие шаги. Я притаилась. Затем ударила из укрытия ногой первого, что бежал, вторым ударом откинула его на товарища, прыгнула на них сверху, блокируя оружие, и нанесла каждому по сокрушительному удару в голову. Откуда ни возьмись по левому борту возник еще один. Бандит вскинул автомат, но выстрелить я ему не дала. Пистолет в моей руке тихо хлопнул четыре раза, и противник отлетел назад с простреленными конечностями. Благодаря бесшумным и беспламенным патронам, моя стрельба звучала, как если бы кто-то ломал карандаш. Через секунду я уже оказалась перед поверженным бандитом. Он готовился заорать, но, получив кулаком в висок, затих.
Чтобы обезопасить себя от них окончательно, я достала из сумочки портсигар, извлекла из потайного отделения тонкий шприц и ампулу с веществом, аналогичным по свойствам с деазепамом, но более сильным. Ввела каждому из противников. И со спокойной душой ринулась внутрь корабля, где должны были быть еще двое бандитов.
Один из оставшихся рыскал по коридору на средней палубе. Он вламывался в каюту, ничего там не находил, вламывался в следующую и страшно матерился при этом. Я выждала момент, подскочила, когда он выходил из очередной каюты, выбила у него автомат, врезала локтем в челюсть и впихнула назад в каюту. Он упал на спину, попытался встать, но я врезала ему сначала между ног, а затем штампующим ударом пятки в голову, чем отключила окончательно. После быстро связала его простынями так, что если парень стал бы рваться, то только затянул бы у себя на шее петлю и вновь потерял бы сознание.
Последний из пятерки оказался на капитанском мостике. Избитые капитан со шкипером успели отдать ему часы, деньги, украшения, а он вопил и требовал, чтоб они сообщили ему, где лежат бриллианты.
– Расстреляю всех, суки! Выпущу кишки! Говорите!
Судя по голосу, бандит был вообще сопляком. Он не заметил, как я оказалась у него за спиной. Мой палец проскользнул под спусковой крючок, так что его нельзя было нажать, а второй рукой я резко ударила налетчика по шее. Он без звука рухнул на пол. Автомат остался у меня в руках. Предостерегающе шикнув на членов экипажа, я стащила с головы налетчика маску. Так и есть – пацан лет восемнадцати-девятнадцати. Я связала парня его же ремнем, заткнула рот кляпом из маски, отдала автомат
На верхнюю палубу я вернулась тем же путем, которым и спустилась вниз. Предстояло самое трудное.
– Эй, что они там, умерли? – заорал верзила из лодки подельнику, который стоял по правому борту. Ворона развел руками. Я перезарядила пистолет, взяла в руку второй и встала во весь рост. Оба моих пистолета выплюнули по пуле, и Ворона, сраженный в грудь, сполз по борту вниз. Пришлось бить на поражение, иначе бы он прикончил телохранителя Льва Владимировича. Следом я изрешетила громилу в катере. Остальные заряды ушли в мотор и в парней с гранатометами. Оба, падая за борт, тем не менее успели пальнуть. Одна граната шарахнула по зарослям камышей на острове позади нас, а вторая скрылась на фоне солнечного диска. В последний момент я увидела, что она по баллистической траектории падает прямо на верхнюю палубу. Спас бассейн. Я нырнула с разбегу в теплую воду, а следом все накрыло столбом огня. Во все стороны полетели стулья, зонтики. От воздействия взрывной волны мне показалось, что голова вот-вот взорвется. Из последних сил я ухватилась за лестницу, потянула тело вверх и вынырнула. Так, наверное, чувствует себя рыба, когда ее глушат динамитом. В ушах все шумело. Кое-как я выползла из воды, подобралась к борту и увидела, как на воздух взлетел объятый пламенем катер пиратов. Все-таки мне удалось повредить топливопровод, и разлившийся бензин вспыхнул, вызвав последующий взрыв бензобака.
Я посмотрела на свою правую руку и поняла, что все еще сжимаю пистолет. Второй пистолет покоился на дне бассейна.
Из-за борта послышались призывы о помощи. Это были неудачливые гранатометчики. Теперь они барахтались в воде, захлебывались и орали. Верзилу нигде не было видно. Рядом пылал катер.
«Орите, засранцы! Подумаете в следующий раз, прежде чем заниматься грабежами», – подумала я и побрела по палубе, разыскивая среди обгорелых ошметков свою сумочку. В «Гюрзе» осталось всего два патрона. Перезарядить пистолет было нечем. От поисков меня оторвали выстрелы. Я рванулась снова к борту. Оказалось, на палубе появился Степан. Он хладнокровно добил бандитов, которые плавали в воде, и подошел к тому, который сидел у борта, толкнул его, разорвал на груди рубашку и обнажил простреленный бронежилет. Бандит слабо застонал, и Степан, не задумываясь, вышиб ему мозги из своего пистолета. Стоявший рядом телохранитель брезгливо отпрыгнул в сторону:
– Ты что, мудак? Ты меня всего забрызгал!
– Эй! – крикнула я им сверху, целясь в коллег из пистолета.
Степан посмотрел вверх:
– О! Ты жива! А мы-то думали, тебя взрывом размазало.
– Меня не так-то просто размазать, – процедила я в ответ, – какого хрена ты делаешь? Может, объяснишь?
– Лично я экономлю деньги налогоплательщиков, – оскалился Степан, – раз они все сдохли, то и судить никого не придется, и нам нервы мотать не будут. Расскажем свою историю как надо, и никто не возразит. Предлагаю найти остальных и «успокоить», пока не приехали менты.
– А я предлагаю тебе остыть, психопат чертов! – рявкнула я. – Давайте оба бросайте оружие за борт, и без шуток. Я сейчас не в настроении и могу запросто пришить любого.
– Ладно, не гони, – испугался Степан, – все, смотри, бросаем! – Он швырнул свой пистолет в воду. Телохранитель швырнул свой пистолет и автомат, который он подобрал на палубе, туда же.
– Без глупостей, – предупредила я, спускаясь по лестнице к ним, – Степушка, а не расскажешь, где ты, сволочь, был все это время, пока я тут веселилась?
– Я был рядом с Львом Владимировичем, – спокойно ответил Степан, – я же отвечаю за его безопасность.
– Если бы мы, как договаривались, перекрыли всю палубу от носа до кормы, то никто бы из этих уродов даже к яхте не посмел приблизиться, – зло сказала я, оттесняя их к баку, – мы бы сняли их еще на воде.
– Ну и что, ты меня теперь убьешь, что ли, за это? – осклабился уверенный в своей безопасности Степан.
По его глазам я все поняла и резко развернулась:
– Стоять, оружие на пол!