Мечта
Шрифт:
– Ты думаешь, что за этим стоит нечто большее, чем желание дать всем этим людям какое-то занятие?
– Ясное дело, он не только хочет их чем-то занять. В этом нет ничего плохого – уж я-то понимаю это лучше других. Военные мы или гражданские – нам нужно что-то, за что можно уцепиться. Это отвлекает нас от того кошмара, который мы оставили позади себя. От мыслей о родных и друзьях, которые, быть может, остались там.
Андрей пожал плечами, словно этим было все сказано. Развитие беседы ему совершенно не нравилось.
– Но это еще не все. Я внимательно наблюдал за тем, как Николай ходит по лагерю. Ясно, он помогает там и сям, роняет пару слов, говорит то, что люди желают от него услышать. Но,
– Это плохо?
– Конечно, нет. Но зачем он это делает? Как будто желает проверить каждого из нас перед тем, что нам предстоит.
– Даже если бы я что-то знал – почему ты считаешь, что можешь что-то выведать у меня? Николай де факто – твой военачальник, – ответил Андрей, уходя в оборону. Он потихоньку раздражался и сам не понимал, почему.
Уиндхэм боролся с собой, его рука опять потянулась к бороде.
Андрей не мог припомнить, появилась ли эта привычка недавно или Уиндхэм обладал ею уже много лет. Наконец, священник ответил:
– Я всего лишь пытаюсь защитить своих овечек, Андрей. Я чувствовал взгляд Николая на себе. На моей общине, когда мы строили церковь. Не то, чтобы мы когда-либо пренебрегали служебными обязанностями. Мы всегда сначала исполняем то, что нам предписано, а лишь потом возвращаемся к работе над церковью. И всё-таки, в его глазах… Я просто хочу знать, почему надо мной творят суд. И я достаточно хорошо знаю Николая, чтобы понять, что нам всем отведена какая-то роль в его планах. Великолепно. Никаких проблем. Но я надеюсь, что эти планы позволят нам и дальше беспрепятственно следовать нашей религии?
Андрей отвел взгляд и посмотрел вверх, в сторону одного из последних лучей заходящего солнца, который отражался от гладкой поверхности здания. Он вдруг почувствовал, что не имеет ни малейшего желания отвечать на вопросы своего друга.
И теперь он знал, почему. Всегда у меня появляется это дурацкое чувство, когда речь заходит о Николае и его планах построения нового общества. Я их попросту не знаю. Наконец, Андрей снова повернулся к Уиндхэму Выражение лица его друга было очень серьёзным и Андрей, взглянув в его глаза, принял решение. Что бы Николай не делал, я знаю, кто мне друзья. И именно так он собирался с ними обращаться.
– Я тоже не всё знаю. Да, у него масса идей, но делился он со мной лишь немногим – по крайней мере, до сих пор. И подразумевают ли его планы ограничение вашей религии… я не могу этого в данный момент сказать, – Андрей ненавидел сам себя за этот расплывчатый ответ. Он чувствовал себя почти виноватым в том, что не может сказать другу ничего больше.
Уиндхэм глянул в сторону, любуясь роскошными красками заката, заставившими весь фасад дома пылать огнем. Андрей почувствовал, как веявший до сих пор легкий бриз усилился до настоящего ветра, который заставил его поежиться. Будем надеяться, это не знак.
Уиндхэм вновь повернулся к Андрею:
– О'кей, Андрей. Но ты дашь мне знать, если узнаешь что-нибудь еще? Что-нибудь? Андрей с минуту помолчал. Он взвешивал возможные последствия. Что сделает Николай,
если узнает, что Андрей разбалтывает секретную информацию? Личное наказание его брата окажется куда тяжелее любых служебных взысканий, которые он может получить за шпионаж. И все же он кивнул.
Они обменялись рукопожатием и долгим взглядом, прежде чем разошлись, кивнув друг другу на прощанье. Андрей был уверен в том, что поступает правильно. Что бы ни случилось, независимо от любых новых обществ во всей Вселенной – если
4
Катюша, Новая Терра
Страна Мечты
Скопление Керенского
10 октября 2802 года
С небес Страны Мечты лил ледяной дождь, перемешанный с немилосердными порывами ветра. В это время года ливни имели особое значение для планетной экосистемы: они убирали из воздуха споры псевдополипов. Эти споры буквально переполняли собой атмосферу, пусть и ненадолго, на несколько недель в году – по крайней мере, так уверяли колонисты всех «новеньких» – воздух был ими забит столь плотно, что на ум приходило сравнение с тучами злобных ос. Солнце в это время можно было увидеть лишь сквозь дымку, затуманенное спорами, которые отчаянно пытались исполнить свое биологическое предназначение, прежде чем немилосердное светило, наполняющее жарой окружающее пространство после периода дождей, не положит скорый и ужасный конец их краткому существованию.
Необычная симбиотическая связь между полипоподобной наземной растительностью, названной колонистами «псевдокустами» (хотя они могли лишь отдаленно напомнить кому-нибудь кусты, да и то – разве что темной ночью) и огромными полиповыми отмелями, произрастающими в океанах, почему-то вызывала всегда в Андрее ощущение неприятия каждый раз, когда Дана восторженно ему об этом докладывала. Невзирая на его скепсис, она продолжала восхищаться инопланетной фауной. В последние недели она после работы установила на угрожающе хлипкой надувной лодке голорекордер и слонялась по морю между колониями псевдополипов, в то время как они выныривали на поверхность и выстреливали в воздух облака спор из своих гротескно раздутых тел. Эти споры вымывались из атмосферы дождями, по которым в это время на Стране Мечты можно было сверять часы, и опыляли таким образом псевдокусты на материке. Смогу ли я когда-нибудь назвать эти штуки просто кустами? Псевдокусты отвечали на такую услугу тем, что – насколько этот вопрос в данный момент был исследован – экстрагировали из спор некое определенное вещество, которое через корни попадало в грунт, уносилось сточными водами в океан и там инициировало размножение псевдополипов.
К несчастью, эти споры растворялись в дождевой воде – Андрей предполагал, что таким образом они лучше перерабатывались псевдокустами – и превращали таким образом каждый ливень в настоящую световую феерию, окрашенную в золотые тона. По крайней мере, пусть этому зрелищу радуются те, кто восторгается эволюционной биологией. Для всех остальных дождь означал противную слизистую плёнку, покрывающую все и вся.
Андрей зябко повел плечами, укрытыми дождевиком, и быстро проскочил фронтон очередного здания на своем пути. Он едва не поскользнулся на недавно уложенном сталебетоне. Небо плачет? Может быть. По-моему, это больше похоже на то, что Страна Мечты мочится нам на головы. И кто-то еще утверждает, что мы, наглотавшись этих энзимов, не забеременеем псевдополиповыми детишками!
Андрею пришлось остановиться – он попал ногой в незамеченную вовремя канаву. Его правая штанина тут же промокла до колена. Он глубоко вдохнул, осознавая, что гнев его направлен, скорее, на его сумасшедшего братца, чем на дурацкие полипы, которым только и надо было, что размножаться, и заторопился дальше. Хозяин позвал -я прибежал.
Андрею с трудом удалось подавить саркастичный комментарий по поводу собственной силы воли, пока он преодолевал последние метры по направлению к командному посту Звёздной