Мечтательница
Шрифт:
– Доверься мне, – шепнула она Корду. – Скажи, что я хочу взять эту женщину за руку.
– Что ты делаешь? Сейчас не время для театра.
Селин знала, что, раз Корд смотрит так тяжело и упрямо, от него ничего не добьешься, он не изменит своего мнения. Силач-надсмотрщик был ее единственной надеждой.
Она повернулась к Бобо:
– Если бы я могла подержать твою жену за руку, я, возможно, смогла бы помочь найти вашего ребенка.
Когда Бобо посмотрел на нее с высоты своего роста, словно не понимая ни слова из того, что она сказала, Селин повторила свою просьбу
– Я не хочу тебе зла, тем более не хочу зла малышу.
Бобо посмотрел на свою расстроенную жену. Селин догадалась, что страх за сына борется в нем с нерешительностью.
– Пожалуйста, нельзя терять времени, – поторопила она.
Бобо схватил жену за руку и притянул ее к Селин.
Селин взяла руку молодой женщины в свои ладони. Ей пришлось сжать их очень крепко, потому что жена Бобо попыталась вырвать руку.
– Скажи ей, чтобы она расслабилась и думала о тех местах, где малыш любит играть.
– Селин! – Голос Корд звучал обеспокоенно.
– Скажи, – потребовала Селин.
Бобо быстро приказал что-то жене.
Селин забыла обо всех стоящих рядом и открыла свой мозг навстречу воспоминаниям молодой рабыни. Сначала она ничего не почувствовала, потом видения стали отчетливыми.
Трюмы корабля. Нижняя палуба. Ряды полок друг над другом. Нет, это не полки, это – кровати. Все они заполнены телами. Кто-то едва жив, кто-то уже умер. Нищета, грязь и вонь. Звон цепей. Стоны, пропащие души. Они слишком слабы, чтобы плакать. Болезни. Смерть и лихорадка. Страх, даже ужас.
– Селин!
Девушка почувствовала, как пальцы Корда впились ей в плечо. Она попала не в те воспоминания и через силу открыла глаза, подождав, пока видения рассеются. Тяжело втянув в себя воздух, она постаралась освободиться от ужаса воспоминаний о корабле, доставляющем на острове рабов.
– Что за чертовщина с тобой творится? – Голос Корда звучал не столько сердито, сколько испуганно.
– Я в порядке. Скажи ей… – Селин заставила себя посмотреть на молодую женщину, и вдруг ей стало стыдно за то, что она жила в этом мире и смотрела на рабство как на неизбежное зло. – Вели ей думать о ребенке. Только о ребенке и его любимых местах!
– Прекрати это немедленно!
Она слышала: Корд больше обеспокоен, нежели рассержен.
– Не могу. Не сейчас, когда мне, может, Удастся спасти мальчика, – сказала она.
Корд оглянулся на толпу. Они столпились вокруг, наблюдая за белокожей ведьмой.
Бобо что-то быстро сказал жене и кивнул Селин:
– Снова. Попытайтесь снова.
Лошадь. Серая, с лохматой гривой. Яркая, сверкающая розовая раковина. Бананы. Кристально чистая, плещущаяся вода. Это не море. Чистая вода. Падающая сверху. Разбивающаяся о камни. С грохотом падающая вниз. Сверкающая, словно бриллианты, на мхе и папоротнике. Водопад. Огромная радость. Ребенок, карабкающийся по скользкой обрывистой скале. Гордость и страх, когда она стаскивала его вниз. Нет! Не подходи близко к воде. Слишком близко. Не упади!
Селин оторвалась от образов, подсказанных ее подсознанием, отпустила руку жены Бобо и глубоко
– Я думаю, что знаю, где может быть ребенок, – сказала она.
14
– Что ты делаешь? – Корд прошептал эти слова прямо ей в ухо. – Ты сошла с ума?
– Я пытаюсь спасти ребенка.
– Или добиться, чтобы тебя убили. Посмотри! – Он кивком указал на старика.
Она посмотрела на колдуна. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: стоит ей сказать хотя бы слово, и она наживет себе врага.
Но жизнь ребенка была в опасности, и у Селин не оставалось другого выхода. Не обращая внимания ни на рассердившегося Корда, ни на злобные глазки колдуна, девушка обратилась к Бобо:
– Здесь поблизости есть водопад?
Бобо отступил на шаг. Всего минуту назад он смотрел на нее со скрытой подозрительностью, но сейчас она прочла в его взоре внимание и благоговейный страх.
Негр медленно кивнул и бросил несколько непонятных слов молодой женщине. Оба они – Бобо и его жена – бросились сквозь толпу и быстро исчезли за густым кустарником. Рабы начали расходиться. Некоторые побежали вслед за Бобо, кое-кто остался рядом с колдуном, бросая обеспокоенные взгляды в сторону Селин.
– Ты знаешь поблизости какой-нибудь водопад? – Девушка тронула Корда за рукав.
– Я хочу знать, чего ты добиваешься…
– Нет времени. Пожалуйста, Кордеро. Потом я все тебе объясню.
– Я возьму коня.
Переполох заставил выйти на улицу Фостера и Эдварда. Стоя рядом с Селин и Адой, они смотрели, как Корд отвязывает белого жеребца. Молодой человек подъехал к терпеливо ожидавшей Селин, протянул ей руку и помог сесть на коня впереди него.
Когда Селин уселась, Корд рванул поводья и пустил жеребца вскачь. Они промчались мимо колдуна и нескольких рабов, все еще стоящих во дворе. Селин услышала крик Ады, просившей их быть осторожнее. Но девушка могла только постараться крепче держаться на своем месте, а Корд изо всех сил подгонял жеребца. Селин не привыкла к бешеной скачке. Боясь вылететь из седла и оказаться под мощными копытами коня, она крепко вцепилась в луку кожаного седла. Вскоре они нагнали надсмотрщика-раба и его жену. Бобо мчался впереди, но Корд и Селин быстро обогнали его.
По сторонам дороги зеленели густые заросли, которые постепенно расступились, открыв подъем на голый склон холма. Через несколько минут Селин и Корд уже спускались вниз с его противоположной стороны. Почва здесь была сухой и неровной, ветер, вырываясь за перевал, усиливался и мчался вперед, не встречая преград. Под копытами коня теперь была шершавая вулканическая порода, обожженные солнцем кусты спускались в ущелье, дно которого устилал толстый слой опавших листьев.
Водопад и бездонное озерко под ним были одним из тех мест, где Корд особенно любил играть в детстве. Как часто долгими часами полного одиночества в Луизиане он мечтал вернуться на Сан-Стефен, чтобы нырнуть в омут, куда срывается с высоты горный ручей!