Мечты прекрасных дам
Шрифт:
Первым верхом на лошади прибыл доктор Скофилд. Ему шли бриджи для верховой езды и сюртук. Он спешился с чудесной черной кобылы и бросил повод слуге. Потом вошел в дом с таким видом, будто он здесь хозяин.
– Доброе утро, Джеймс, – крикнул он. – Что стряслось?
– Сейчас узнаешь, – рявкнул Джеймс. – Где Гудчайлд?
– Если я не ошибаюсь, он уже едет сюда. Джеймс, вы ужасно выглядите. Вы собираетесь…
Он замолчал, потому что в этот момент прибыл Гудчайлд с Деннингом, заместителем нового губернатора,
Гудчайлд был темнее тучи, словно заранее чуял что-то плохое. Уэддерберн успел уже осознать весь ужас случившегося. Оба джентльмена вышли из носилок и вошли в дом, где Танг проводил их в гостиную.
– Я приехал, как только сумел выбраться. Ради Бога, что стряслось? – нервно спросил Гудчайлд.
– Полный кошмар! Кули похищены! – воскликнул Деннинг.
– Вы знали об этом! Почему сразу не сказали мне?! – Гудчайлд был в ярости.
– Я привык быть только дипломатом, – отрезал Деннинг, с отвращением взглянув на Джеймса. – Слово за Уэддерберном. Я уверен, что он сумеет выкрутиться и обернет все в свою пользу.
– Пусть он объяснит нам, что случилось! – воскликнул Скофилд. – Какое похищение? Какие кули? Прекратите говорить загадками!
– Игра закончена, господа, – мрачно заявил Джеймс. – Мы встретились, чтобы предотвратить следующий шаг по дороге к банкротству. Весь караван из трех судов с четырьмя тысячами кули был захвачен Эли Боггзом и отправлен обратно в Китай.
Гудчайлд медленно опустился в кресло. Он все еще не верил своим ушам. Остальные глядели на Джеймса так, словно их только что ударило молнией.
– Этого не может быть, – простонал адвокат.
– Все пропало. Он их забрал прямо из-под носа! Теперь все кули возвращаются пешком домой.
– Четыре тысячи человек? Не может быть! – шептал Скофилд.
– Вы можете прочитать все в специальном выпуске газеты «Истерн Глоуб». Утром это сообщение прочтут все. Или вы не читаете неприятные новости?
– Это означает, что моей политической карьере пришел конец, – тупо промолвил Деннинг.
– Черт, а мы-то пытались уговорить этого стервеца Боггза стать нашим партнером, – плюнул Гудчайлд.
– Это еще раз подчеркивает, как неосмотрительно допускать к бизнесу пиратов, – горько заметил Деннинг.
– Как в кошмарном сне, – прошипел Скофилд.
– Сон станет явью после того, как с нами разделаются законники, – продолжил Гудчайлд. – Сколько мы потеряли?
– Четыре тысячи кули – пятьдесят долларов за штуку, – ответил Джеймс, не поднимая взгляда от пола.
– Значит, где-то около двухсот тысяч долларов, и это только начало, – подсчитал Деннинг.
– Совершенно верно, это только начало. Джеймс продолжил.
– Простой трех судов, потому что китайцы, видимо, их конфискуют. Выплаты за нарушение контракта посредникам в Макао. Кроме того, пострадал
– Где Брунер?
– Брунер? Спросите о нем у Боггза. Говорит, что он высадил его в Лантау.
– Значит, за него придется платить выкуп? Вы об этом подумали?
– Естественно. В данный момент я мечтаю о том, чтобы никогда не встречаться с Гансом Брунером.
– Как насчет опиума? – спросил Деннинг. – Брунер обещал нам выплатить часть денег после его продажи.
– Все это уже в прошлом, – вздохнул Джеймс.
– Ничего не в прошлом, если об этом узнает новый губернатор, – заявил Деннинг.
– Что вы хотите сказать?
Деннинг прочистил горло и отхлебнул из стакана виски.
– Как вы знаете, я остаюсь здесь еще на один месяц в качестве официального советника. Клянусь Богом, я весьма сожалею, что согласился на это. Боуринг – заклятый пуританин, и наказывать преступников – его излюбленное занятие. – Он снова отпил виски.
– Все произошло в самый неподходящий момент. Раньше мы сумели бы все помаленьку спустить на тормозах и даже уменьшить наши потери, но сейчас…
– Если даже мы разделим наши потери на четверых, как мы делили доходы, я все равно потеряю почти полмиллиона мексиканских долларов, – заметил Скофилд. – А у меня нет такой суммы.
– Придется вам их найти, – заметил Джеймс. – Это не игрушки. С самого начала я предупреждал вас о риске.
– Даже половина этой суммы разорит меня, – сказал Деннинг.
– Конечно, мне придется покрыть эти расходы, но я сделаю это с великим трудом, – пробормотал Гудчайлд.
– Итак, мой богатый друг, – с намеком сказал Скофилд Джеймсу, – вам придется выручить нас в этой ситуации.
– О нет, – последовал ответ, – это исключено. Я не могу себе позволить подобные траты.
– Сэр, вы не можете остаться в стороне, – промолвил чей-то голос, и в комнату вошла Анна Фу Тан.
Она шествовала с достоинством средневековой принцессы, даже голос ее изменился.
– Джентльмены, только двое из вас знают меня, поэтому позвольте представиться, – сказала она на кантонском наречье. – Я – Анна Фу Тан, экономка мистера Уэддерберна. Некоторые знают меня как Анну Безымянную. Прошу вас запомнить, я пришла к вам в ваших интересах.
– Кто это? – спросил Гудчайлд.
– Мы вас не знаем, мадам, и вы нам абсолютно неинтересны. У нас строго конфиденциальная встреча, – резким голосом произнес Деннинг.
Джеймс встал, от удивления у него открылся рот.
– Анна? В чем дело? Вы что, с ума сошли?
Она продолжала говорить на чудесном кантонском наречье:
– В этом доме я так долго разговаривала на этом гнусном английском языке… Теперь я обращаюсь к вам на моем родном языке, на диалекте Перл Ривер.
Она обратилась к Деннингу.