Мечты сбываются

Машкова Наталья

– Откуда я знаю? Больной какой-то...

– А болеет чем?

Кира пожала плечами:

– Головой.

Рыкнул Рох снова, не сдержался:

– Верхней или нижней?

Ведьма не смутилась. Выпила ещё и ответила:

– Да, пожалуй, обеими!

Глава 41.

Кира сидела на пороге своей избушки и смотрела на ноябрьский лес. Осень в этом году выдалась удивительно тёплой и потому деревья более или менее сохранили ещё свой лимонный, жёлтый, пурпурный наряд. На фоне пронзительно

синего неба смотрелось всё это волшебно, будто ты в сказке, а не в реальности, где к тебе навстречу идёт твой почти что враг. Удастся ли вернуть его в стан друзей? Нужно ли ей это?..

Князь вышел на поляну, оглядел неказистое хозяйство Киры, её саму с головой укутанную в просторную шаль. Давно сидит, замёрзла. Не лето уже. Не лето...

Кира сбросила шаль, встала и пошла навстречу князю. Глаза его расширились от удивления. Он постарался собраться, заявил колюче:

– Что, решила поразить меня или показать, что тоже облечена властью?

Кира спокойно улыбнулась в ответ:

– Нет, брат мой. Я решила дать тебе шанс понять.

Угроза была более чем прозрачной. Радомир задумался. Он знал, что ведьма может обернуться драконом, видел, что творила она в княжьем тереме. Как драконы падали к её ногам... Не знает он и близко её возможностей. Это тебе не девка, или боярыня, которую можно купить или запугать. Ответил скупо:

– Ну рассказывай. Можешь начать с того, зачем так вырядилась!

Рассмеялась Кира:

– Мама твоя, пока жива была, не рассказывала того, что могло повредить тебе или Ковену. Вдруг отцу проболтаешься? А в книгах о том не пишут. Потому и не знаешь ты. Слушай... Наряд этот - ритуальное облачение главы Ковена. Платье тёмное и строгое в знак того, что не ищем мы славы и богатства. Распущенные волосы символ того, что свобода нам дороже всего. Цветы в волосах - того, что мы храним жизнь. Венец - символ того, что избрана я самим миром главенствовать над вами.

Кира замолчала. Князь понял намёк. Да и не намёк вовсе! Как ведьмак, он подчинён ей и обязан послушанием и верностью. Глава Ковена никогда не злоупотребляла этим, но тем не менее! Силой своей он обязан тому, что связан с миром именно через неё.

Радомир нахмурился, а Кира продолжила:

– Камень в этом венце удивительной силы магической. Нет,- улыбнулась.- Он ничего не даёт мне или вам. Скорее он просто символ единения с миром. Но маги нашего родного мира чего бы только не отдали за него.

Князь онемел. Кира покивала:

– Да, князь. Теперь будет самое интересное. И тайное. Не должен знать о том никто потому, что народ возненавидит нас и тебя. Уничтожит, хоть мы ни в чём не виноваты.

Кира замолчала, задумалась. Шла по лесу, и, кажется, ветки отодвигались, чтобы не зацепиться за её распущенные волосы, что опускались так низко. Печальна была ведающая и прекрасна. Щемило сердце от той красоты. Понимал уже князь, видел, какой далёкой и недоступной она была. Он и не знал её вовсе. Увидел замученную девочку, что героически защищала своих, и влюбился. А она ещё и колдунья,

и дракон. И он не удивился бы, если бы именно она убила старого драконьего короля!

Кира заговорила снова:

– Мы пришли, князь, однажды из того мира, откуда приходят драконы. Одна из моих прабабок привела ведающих. Мы убегали. От драконов... Они потеряли своих женщин, а мы могли рождать им... Когда стало невыносимо, боги послали нам выход... Они теперь ходят сюда за нами, ищут нас. Для того и смотрины. Никогда не пытайся отменить их сам или устанавливать правила. Драконы уничтожат тебя и княжество. Для них это вопрос выживания.

Князь всё-таки был очень умён. Он быстро понял не только то, о чём сказала Глава Ковена, но и то, о чём промолчала. Почти прошептал:

– Так получается, что мы родня с ними?

– Именно так. Они не гордятся таким родством, но это факт. Пока мы не ушли из того мира, у драконов рождались дочери - ведающие, а, значит, мы их потомки... Собственно потому мне и удалось обернуться. Гены проснулись.

– Почему?

Князь не мог не задать этот вопрос. Ведь он был свидетелем чуда. Пусть не видел он, сам оборот, но то, как она сражалась, да. И как чуть не погибла, спасая дракона. И как дракон тот защищал её собой от всего мира, когда она спала. Как тосковал. Пусть Радомир ненавидел крылатую тварь, но вид багрового монстра тогда был поистине трагичен.

– Почему я обернулась?.. Тут сложилось много факторов. Сильное драконье наследие во мне. Выучка. Ты не знаешь, наверное, князь, но меня воспитывал Дымный дед.

Радомир был шокирован. Кира усмехнулась:

– Да уж! Как учитель он был более чем крут! Семь потов сходило каждый день. Я пришла к нему за местью, а оказалось, что он сам был драконом, только покалеченым и обернуться не мог... Он обучал меня драконьей магии...

Кира снова замолчала. Князь поторопил рассказ, не терпелось:

– Из-за этого ты обернулась?

– Нет, князь. Может быть, ты будешь смеяться, но обернулась я благодаря любви.

Кира лукаво глянула на скептичное лицо Радомира, улыбнулась мудро, как улыбнулась бы мать сыну:

– Ты поймёшь однажды, что любовь хранит мир и разрушает любые оковы. Нет силы сильнее, чем она. Она и смогла разбить проклятие, что губило драконов тысячи лет.

Кира смешно сморщила нос, покрутила головой:

– Представь! Удивительно, но именно мы с ним смогли его разрушить! Такие обыкновенные!

Кем-кем, а обыкновенной Кирию князь не назвал бы никогда! А она продолжила с мечтательной улыбкой:

– Случилось то, о чём пишут поэты. Мы будто протянули руки друг другу с разных краёв пропасти. И вдруг сумели соединить их. Несмотря на весь страх, ненависть, недопонимание и предрассудки! Только любовь могла провести нас сквозь тот лес обнажённых клинков, где первая же ошибка привела бы к гибели твоей и другого...

– Ты любишь его?

– Да!

Кира улыбалась легко и свободно. Ярко, как это осеннее солнце, что отражалось от яркой листвы: