Мед.ведь.ма
Шрифт:
– Презервативы вовремя подавать?
– Заткнись, - расстроился Чонгук.
– Я не знаю, как отговаривать девчонок от такого, Гук! Я уговаривать-то с трудом умею.
– Да с чего ты взял, что она вообще… ну… согласится с ним на что-то?
– Помнишь ту девчонку, что летом с Чимином крутилась?
– Ну.
– Помнишь, когда они познакомились, она выпила два коктейля.
– Ну.
– Мы ещё смеялись над тем, что если он её не уведёт куда-нибудь немедленно, то она спалит
– Элия не такая.
– Да, но этот Вон тоже не Чимин! Ну, ради чего ему стирать шины и оплачивать гостиницу, если он не хочет…
– Он оплачивает гостиницу?! Вы что, зарегистрировались?!
– Да нет же, он на себя номер снял. Короче, Гук, тут реально фигня наползает, надо разруливать.
– Скажи ей что-нибудь воспитательное. Что-нибудь убедительное, чтобы не была доверчивой.
– Да как можно заставить человека быть недоверчивым после того, как заставили её поверить в существование демонов, бесов, потусторонних созданий и прочей ерунды?
– Прочитай лекцию о СПИДе и сифилисе. Об альфонсах! Нет, они охотятся за деньгами… Расскажи ей о Джакомо Казанове, точно! Объясни, что есть такие мужчины, которые всё обставляют так, что нельзя не поддаться, но в итоге…
– Гук, я пытался сказать, чтобы она не верила… Она заплакала. Заплакала, потому что посчитала, что тогда её вообще нельзя полюбить.
– Пусть поплачет. Умнее станет, - строго и хладнокровно вынес вердикт Чонгук.
– Тебе легко говорить, ты этого не видел. Я не могу говорить то, что делает ей больно.
– Это называется прививка. Лучше сделать немножко больно, чтобы поболело и прошло, чем допустить заражение неизлечимым, когда от боли будет некуда деться. – Элия в холле стала вглядываться в темное окно, не понимая, почему Ви нет так долго. Бросив что-то Вону, она забрала у него свою руку и направилась к выходу. Ви спешно отбросил сигарету в урну, не успев её потушить. По счастью та была почти пустой, и ничего не загорелось.
– Мне пора, Гук, до связи! Позвони завтра как можно раньше! – Элия выглянула на улицу. Ви успел закончить разговор и улыбнулся ей, убирая в карман мобильный.
– Всё в порядке?
– Да, тебе привет от ребят. У них всё хорошо.
Они вошли в гостиницу, где терпеливо ждал Вон, держа сумку Элии. Не выказывая досады на задержку, не излучая ненависти к Ви за то, что им придётся спать втроём в одной комнате, он ни чем не вызывал опасений кроме того, что был слишком правильным, добрым и идеальным для случайного первого встречного. Войдя в лифт, Вон приобнял Элию, прижимая к себе. Поведя носом, он посмотрел на Ви.
– Бросай курить, друг, здоровее будешь. – Золотой вспыхнул, сглотнув слюну, и посмотрел на девушку. Та принюхалась и, узнав обычный запах дыма, пригляделась к Ви. Она ничего не сказала, как и сам Ви. Лифт довёз их до четвертого этажа, и пара вышла первой. Нечетный парень задержался в нём, пока дверцы не стали закрываться. Только тогда он протиснулся меж ними и поплёлся за влюбленными, процедив под нос:
– Вот сука.
Примечание к части
*карезы – система подземного водоснабжения и каналов
** севернокитайский диалект, самый распространенный из китайских, более известный на Западе как мандаринский
Свидание
– Какое блаженство! – закрыла она глаза ненадолго, сложив руки на груди. Вон обошёл постель и бросил свой небольшой рюкзак (скорее что-то вроде большой барсетки для кошелька, документов - своих и транспортных, связки ключей, вряд ли там помещалось что-то из одежды, кроме сменной пары носков, трусов и одной футболки; Вон по всем признакам умел путешествовать налегке) на вторую половину кровати. Пока веки девушки были сомкнуты, Ви поднесся к этому рюкзаку и перекинул его на кресло, что вышло беззвучно.
Вон, дёрнувшийся в тот момент, когда посторонний коснулся его вещей, сдержал порыв перехватить их, и только грозно посмотрел на парня, посмевшего разобраться с местом ночлега. Элия открыла глаза и села.
– Спасибо, - посмотрела она с благодарностью на того, в кого влюбилась и он, переборов желание начать стычку с Ви, улыбнулся ей, что тут же повторил и лже-дух, правда более натянуто и искусственно, как будто уголки рта ему пристегнули кнопками к мочкам ушей. Поднявшись, Элия подошла к двери в ванную. Ей хотелось озвучить, что она пойдёт и ополоснётся, но это показалось личным и интимным при молодом человеке. Ви она бы не стеснялась, но Вон, несмотря на то, что позволил себе первым в её жизни поцеловать нетронутые прежде губы, вызывал смущение. – Я… - включив свет в ванной комнате, Элия наполовину вошла в неё, убеждаясь, что в ней есть полотенца, и одновременно с тем поглядывая на оставляемых ею парней. – Я буду тут. В смысле… ну… стучитесь. То есть, я закроюсь. Я мыться, - выпалила в итоге она и скрылась за дверью.
Вон тотчас убрал улыбку и опять впился недобрыми глазами в Ви.
– Ты что, хочешь сказать, что сам будешь с ней спать в кровати? – зашептал он, пока не включилась вода, позволившая повысить голос, не будучи услышанными.
– Я – нет, - не дрогнув, помотал лицом Ви. – Я могу спать на полу, но и ты с ней не ляжешь. Располагайся в кресле.
– О, это так благородно! Очень признателен, мистер Доброта. Хочешь выглядеть обделенным в глазах Элии, чтобы она подумала, будто я напыщенный эгоист? – Вон хмыкнул и скинул свой рюкзак на пол. – На полу буду спать я, а ты спи на кресле. – Тэхён принял к сведению замечание Вона и понял, что напыщенным эгоистом теперь будет выглядеть сам. Сняв с кресла подушку, он бросил её у подножья кровати и снял куртку, постелив вместо простынки. Вон обустраивался подобным образом вдоль кровати с другой стороны. Во время приготовлений двое то и дело посматривали друг на друга, молча фыркали, кривили губы и продолжали своё занятие. В ванной слышалось журчание десятков тончайших струек, бивших из душа, распыляющих воду на тело Элии, которое внезапно, без спроса, представилось Ви, худенькое и белое, совсем невинное, каким оно было тогда в реке. Эхом отозвался звук вставляемой в держатель лейки. Девушка освободила себе руки, чтобы постоять под водой и потереться. – А ты кто ей будешь-то? Дальний родственник, или просто друг?