Mediaгрех
Шрифт:
Элитное заведение для красивых людей, модные диджеи, дресс-код и фейсконтроль, вход платный. Я быстро накидался виски, а потом, когда пришел охотничий азарт, окинул взглядом танцпол и барную стойку. Мой взгляд привлекла блондинка с небрежно завязанным пучком на голове. Безусловно, это не тугой узел Марининых волос, однако ноги по длине сопоставимы, грудь, попка – всё тоже на уровне. Остальное оставим воображению, оно меня никогда не подводило. Сидит у бара, тычет в бокал длинной трубочкой и задумчиво водит ею взад-вперед – то, что надо, старина Фрейд подмигнул бы мне одобрительно.
Я
Я знаком с этой породой людей, они не мыслят шире правила «кто девушку угощает, тот и танцует». Даже пара моих приятелей, тот же Олега, к ней относятся. Однако сегодня был день разрыва привычных сценариев! Я был на кураже, мне хотелось вылить куда-то весь стресс, и, облокотившись на стойку, начал без предисловий:
– Сегодня слишком хороший вечер, чтоб проводить его так уныло. Малыш, пошли танцевать.
– Я не танцую, – отвечает на автомате, даже не задумываясь.
А глаза-то загорелись. Еще бы, стала причиной конкуренции, такая конфетка для самолюбия!
– Раз не танцуешь, то пошли петь песни!
– Слышь, какие песни? Ты кто такой вообще? – Вот и громила раздуплился.
Даже не смотрю на него. Громко заказываю самый двусмысленный коктейль из известного мне бабского пойла.
– Бармен, коктейль «Оргазм» для девушки! Песни? – поворачиваюсь к неудачливому соблазнителю. – Серенады. Сочинения в честь прекрасной дамы. А я, «бродяга любви», – вновь поворачиваюсь к девушке, – сражен и вдохновлен!
Быстрая победа: пришел, увидел, увел. Так просто, что даже не-спортивно. Хотя при ее ногах это абсолютно неважно. Сидит, улыбается, довольная. Из-за нее вот-вот начнется драка, будет о чем с подругами посплетничать. Дурища, ей-богу.
– Ты у меня ща в больницу поедешь, вали отсюда, йопта!
На нас уже обращают внимание. От входа вразвалку идет шкаф-вышибала, а от столика неподалеку – компания, под стать ухажеру моей блондиночки. Я мысленно уже считал ее своей, а накаляющаяся ситуация меня только раззадоривала. От подошедших приятелей вышел «переговорщик» выяснять ситуацию.
– Слышь, чё за кипиш? Какие-то проблемы?
– Ничё, ваще ничё, никаких проблем! Проблемы у него щас будут, – кипятился обиженный герой-любовник. – Тоже мне, поэт-песенник. Песенки он петь собрался!
– Какие песенки? – Переговорщик явно собирался разрулить все солидно, по-пацански. – Слышь, брат, иди-ка отсюда. Девушка занята.
– У моей мамы я – единственный сын. А девушка, когда устанет от моего общества, сама скажет.
– Ты чё, не понимаешь, что ли? Ты у меня ща реально запоешь! Ты у меня, сука, фальцетом петь будешь, педрила! Пойдем выйдем!
– Пойдем выйдем! – передразнил я.
Мне отчего-то стало очень весело, я даже периодически хихикал. Стресс и выпивка меня
– Ну чё, певец… – И, не закончив предложения, он обхватил мою шею рукой, пригибая к земле, и захрипел мне в ухо перегаром: – Ты чё, щенок, берега попутал, не понял, на кого залупаешься? Да я тебя сейчас…
Но закончить фразу он не успел, так как я с размаху шлепнул ему локтем в ухо. Громила с присвистом выдохнул, отпустил мою шею и отошел на пару шагов, вращая выкатившимися глазами.
Болевой шок и сбитое дыхание были мне только на руку. Я не стал играть на публику, выжидая, пока он придет в себя, а подскочил и ударил под дых, но тут уже удар оказался смазанным, здоровяк прикрылся. Пора было завершать всю эту историю роскошным лоу-киком (один из немногих моих поставленных ударов), но я не успел.
Он всей массой навалился на меня, стараясь обхватить за ноги. Борец, как видно. Старая стратегия: с боксером не борись, с борцом – боксируй. Поэтому я еще раз ударил его локтем и на этот раз попал в висок. Не так эффектно, зато эффективно. Оппонент сразу грохнулся на землю. Технический нокаут. И уже почти вырубленному от удара об землю, чисто для проформы, я двинул ему кулаком по носу. Поднялся, чуть пошатываясь, и, ни на кого не глядя, стал заправлять рубашку в штаны.
– Виталик! – Через круг зевак продиралась моя блондиночка. – Виталик, у тебя кровь! Бедненький, тебе больно? Виталик!
Я смотрел, как длинноногая псевдо-Мариночка, игнорируя мои подвиги, опускается в грязь перед хмырем. Кудахчет что-то, слюнявит платок и стирает кровь с его лица. Это снова было какое-то кино. Сраное кино.
Меня начало отпускать, сумасшедший и пьяный кураж выветривался, и я понял, что больше искушать судьбу не хочу. Я молча заправился и пошел домой. В конце концов, завтра меня ждало позорное увольнение. Надо было выспаться.
– Круто ты его, – услышал я женский голос.
Оглянулся. Красивая. Похоже, выспаться не удастся. Ад, какой я пьяный.
Я подошел к ней… девчонка, лет двадцати, взгляд испуганный, хлопает своими большущими ресницами.
– Как тебя зовут, милое создание?
– Оксана.
Глава шестая. Изменяя сознание
Утром меня разбудили легким похлопыванием по щеке.
– Максим, родной, закрой за мной дверь, на работу опаздываю.
Не открывая глаз, я перевернулся на бок и пробормотал:
– Там собачка, хлопни просто, защелкнется.
– Пока, милый! Я тебя никогда не забуду! Я тебя люблю!
Что-то кольнуло меня в сердце. Э-э-э… Остановить? Зачем? сама же уходит… Мне, правда, на какое-то время стало хорошо и спокойно… Но дверь хлопнула, и я остался один.
Что она сказала? Как? Я тебя никогда не забуду! Я люблю? Что за ерунда. Черт, вообще ничего не помню. Видимо, я что-то ночью натворил, в хорошем смысле слова. Хе! Меня любят… Хе!