Медиум
Шрифт:
Через пару лет в какой-то конуре, чуть не на помойке, нашли сейф, похожий на украденный. Номер на нём был сведён кислотой, а замки грамотно вскрыты. Узнали, что некоторое время этот ящик использовали медвежатники для тренировок. Ещё через несколько лет приговорённый к смертной казни заключённый признался в том, что с приятелем за небольшие деньги получил на почте ящик со сверлильным станком и отвёз его в заранее указанный сарай. Заказчика, правда, не видели, инструкции и деньги получали по почте. Впрочем, несоответствий в его словах хватало, своего подельника признавшийся не назвал, вот и особой веры смертнику не было. Эти показания
Алмазы – не бриллианты, после огранки их никак невозможно опознать, страховой компании пришлось смириться, но не забыть о своей потере. На всех преступников, имевших хотя бы потенциальную возможность украсть алмазы, завели досье. Каждый шаг в последующей жизни подозреваемых заносился туда. Все их существенные приобретения анализировались и записывались. Пока без результата, но рано или поздно алмазы должны будут всплыть.
В среде ювелиров тоже искали. Как только кто-то получал партию камней для огранки, страховщики проверяли заказчиков и источник добычи. Хотя всех не проверишь. А ведь есть обширный рынок Востока. Если алмазы ушли туда, то о них можно будет узнать лишь случайно. Но всё же надежду терять не стоило. Например, краденые картины всплывали через несколько десятилетий, когда умирал коллекционер. Иногда они обнаруживались висящими на стенах в случайных местах. Изредка новые владельцы домов находили их упакованными на чердаках. Всего-навсего надо только подождать, тогда рано или поздно тайное станет явным.
Кроме страховщиков хоть каких-нибудь слухов о пропаже ждали в алмазодобывающей компании, а ещё кое-кто из туземцев. О некоем нюансе, кроме первых лиц корпорации, знали лишь несколько человек. Он заключался в том, что основная по стоимости часть коллекции состояла из редчайших цветных алмазов. А среди них выделялся розовый камень огромного размера.
Было и ещё одно обстоятельство, скрываемое от публики: цветные алмазы не добыли в шахте. Защищая храм с лежащими на алтаре диамантами, погибло целое туземное племя. Дикари! Не захотели сменять кристаллы на более крупные и огранённые стекляшки, да ещё с хорошей доплатой в дюжину ножей и пару старых, кремневых, но в рабочем состоянии ружей. Говорили, что единственный переживший побоище жрец проклял похитителей. Над таким слухом долго смеялись, но никто из вернувшихся с добычей не прожил дольше года.
Глава 2
Кабинет лейтенанта убойного отдела не блистает роскошью. Размером он тоже похвастаться не может. Убогая конура, в которой кроме хозяина с трудом могут поместиться два посетителя. Заваленный бумагами стол с неожиданно дорогим чернильным прибором – мраморное основание, отлитые в виде античных вазонов медные чернильницы с откидывающимися крышками, две ручки из слоновой кости, а в центре – фигурка рыцаря с мечом и щитом. На щите – гравировка «Благодарю» и подпись. Прибором явно дорожат, он тщательно протёрт. На стенах – пара полок с книгами и папками и несколько почётных дипломов, выданных хозяину кабинета, лейтенанту с простецким именем Джон МакЛин.
Сейчас лейтенант желчно смотрит на своего подчинённого, детектива Ксавье Моппетта. Странная парочка. Один – сильный, грузный, седоватый здоровяк, в помятом синем костюме из недорогой ткани, с жилетом, кое-где припорошенным пеплом от дурно скрученной сигары. Другой – стройный, быстрый, с тонкими, аристократическими чертами лица, чёрными вьющимися волосами, в тройке из кашемира, сшитой на заказ. Невзирая на такие различия, в выражениях лиц собеседников было что-то общее. Не то хищный прищур глаз, не то уверенные манеры. Сейчас собеседники говорят о чём-то неприятном, но неизбежном в их деле.
– Второй? Как и первая жертва, найден растерзанным в заброшенном доме?
– Точно! Я как туда приехал, увидел и сразу подумал: вот только серийного маньяка нам не хватает! Хоть повезло, что репортёры пока не прознали.
– Да, Ксав, газетчики ухватятся за такую сенсацию.
– Нашёл частный детектив, он иногда кое-что просит нас выяснить, сам бывший полицейский, потому болтать не стал.
– Как наткнулся на труп?
– А вот тут и начинается самое странное. Говорит, что на место убийства его навёл медиум.
– Интересно! Надо проверить! Может, этот медиум маньяк и есть? А? Как думаешь? Захотел увидеть своё имя в газете. Опять же реклама.
– Шансов мало. Я сразу запросил архив – вроде чист и с нашими делами не пересекался.
– Тогда откуда узнал место смерти?
– Джон! Вы в такое не верите, а вот моя бабушка…
– А мой дедушка мог разом высосать галлон самогона и не свалиться под стол. Давай не будем. Бабушки, дедушки… Они много чего внукам рассказывают.
– Убийца здоровый, сильный человек с каким-то приспособлением в виде медвежьих когтей или чего-то похожего. По рассказу, медиуму сильно за пятьдесят, на силача он не похож. Не верю, что он убийца.
– Не верю! Я тоже не верю. Так было бы слишком просто, а это не с нашим везением. Не верит он! Пойди и проверь.
Зал совещаний обставлялся с претензией на роскошь: длинный стол тёмного дерева, стоящие вокруг него стулья с обитыми кожей сиденьями и спинками, большая грифельная доска, несколько пробковых стендов для развешивания материалов и (венец комфорта!) телефонный аппарат у председательского кресла.
Сейчас на стендах были приколоты схемы, напечатанные листы и фотографии. Некоторые из присутствующих разглядывали их. Сидевшие вокруг стола непринуждённо болтали. Кое-кто курил сигареты, пара человек листала блокноты, – словом, люди ждали начала совещания.
В дверь стремительно ворвался энергичный старикан, лет немного за шестьдесят, и громко окликнул собравшихся:
– Мальчики, девочки! Тушим сигареты и рассаживаемся за стол. Отныне курить в моём присутствии категорически запрещено.
За столом кто-то тихо хмыкнул:
– Крокодил вновь решил завязать с табаком. Ставлю пятёрку на то, что не продержится трёх дней.
– Отвечаю, – шепнул другой. – Ставлю на два.
На спорщиков цыкнули соседи, а когда все расселись, директор следственного департамента страховой компании начал разговор:
– Итак, дела давно минувших дней. Незакрытое дело о хищении алмазов с почтового пакетбота. Не далее как на прошлой неделе похоронили Вилли Брасса по кличке Ловчила. Улик против него нет, но он мог быть организатором, а то и исполнителем кражи. Во-первых, преступление совершено в его стиле. Во-вторых, Ловчила – в списке гангстеров, которые могли иметь отношение к ограблениям банков. Однако, повторюсь, улик против него нет. Так почему мы сейчас собрались?
– Вилли умер, и вдова может начать распродавать его заначки.