Медленное пламя
Шрифт:
Но он сам отнес ее туда.
Усадил и пристегнул.
И мы все стояли на поле, наблюдая, как он склонился над ней и что-то зашептал.
Затем пришла очередь каждого из нас.
И когда подошла я, она слегка коснулась моей руки и тихо спросила:
— Мой шарф завязан туго, дитя?
Я проверила красивый объемный шарф, которым был обвязан легкий пушок отросших седых волос.
Он был туго завязан вокруг шеи.
Когда я заверила ее в этом, она сказала:
— Я передам
Я кивнула, сдерживая слезы.
Но ей они не нравились.
Поэтому я держала их под контролем.
— Спасибо, что присмотришь за ним, — сказала она.
— Всегда и во веки веков, — пообещала я сдавленным, хриплым голосом.
— Я знаю, дорогая.
Я не могла больше терпеть, как и она, поэтому наклонилась к ней, поцеловала в щеку и сказала, что люблю ее, прежде чем спуститься под крыло.
Предпоследним снова поднялся Дэвид.
Они говорили недолго.
Я позволила себе заплакать только тогда, когда он поднес ее руку к своим губам и держал ее там, казалось, целую вечность.
К сожалению, вечности у них не было.
Он спустился и один раз хлопнул по плечу Тоби, стоявшего внизу в ожидании, а затем ушел.
Дэвид встал в стороне от всех.
Но мы держались рядом.
Тоби поднялся последним.
Он сел в заднюю открытую кабину биплана.
Запустил его, а мы стояли в рядок: Джонни, Иззи, я, держа Брукса за руку, сыновья и невестки Марго, внуки и муж, пока Тоби и Марго разгонялись по взлетно-посадочной полосе, а затем ярко-красный самолет взмыл вверх.
Пока они взлетали, я могла разглядеть кончики пастельно-зеленого шелкового шарфа, развевающиеся над бортом самолета.
Они поднялись высоко в небо, и я увидела, как легкая ткань вырвалась на свободу, и порыв ветра подхватил ее, неся по небу, словно на крыльях.
Тоби летал с ней более двух часов.
Тем временем Дианна, Чарли и их мамы приехали за детьми, так что, когда они вернулись, на земле оставались только взрослые.
Или вернулся Тоби.
Марго больше с нами не было.
Дэвид поехал с ней в похоронной машине к мемориальному дому.
Лэнс, Дэвид-младший и Марк со своими женами последовали за ними в арендованных автомобилях.
Из осталась с Джонни ждать.
Они ждали, потому что Тоби в одиночестве бродил в поле по взлетно-посадочной полосе.
Я направилась за ним.
Он прошел долгий путь, прежде чем его длинные ноги подкосились, и он упал.
Я кинулась вперед, присела позади него, обвила руками его грудь, уткнулась лбом в его согнутую спину и крепко прижалась бедрами к его бедрам.
Я молчала.
Он тоже.
Лишь высокая трава вокруг нас покачивалась на ветру.
Когда его спина
И только потом прошептала:
— Она с Дафной.
— Да, — сказал он низко и хрипло, затем пробормотал: — Кажется, ад замерз.
— Что?
Он откашлялся и объяснил:
— Она говорила, что полетит со мной, только когда ад замерзнет.
Я повернула голову, прижалась щекой к его спине и почувствовала, как мои губы изогнулись в легкой улыбке.
— Она знала, — пробормотал он.
— Что она знала, милый?
— Она знала, даже несмотря на Дэйва, она знала, что я последний, кто может ее отпустить. И она дала мне это.
Я прижалась к нему теснее и пылко выпалила:
— Она любила тебя, Тоби. Она так сильно тебя любила.
— Ага, — прошептал он.
Ага.
О, да.
Он знал.
Конечно, первым встал Тоби.
И поднял меня.
Мы пошли обратно, и я прильнула к нему, обняв за талию, а он меня за плечи.
Когда мы вернулись к Джонни и Иззи, Иззи крепко обняла Тоби.
Но когда она его отпустила, Джонни схватил брата за шею, и они обняли друг друга, и нам с Из пришлось отойти, чтобы дать им время.
Они воспользовались им.
Времени им потребовалось много.
Тоби позволил мне поехать к Дианне за Бруклином.
Он также позволил мне поехать домой.
Той ночью Брукс спал с нами в постели.
Несколько недель он звал «Гого».
Я знала, что каждый раз это разрывало сердце Тоби.
И мое тоже.
И вот однажды это прекратилось.
Она никогда не оставляла ни нас, ни нашего мальчика, потому что Тоби начал делать то, что Марго твердо поддерживала.
Он учил нашего сына манерам, говоря что-то вроде: «Гого хотела бы, чтобы ты сказал «пожалуйста». Или: «Гого расстроилась бы из-за того, что ты кричишь».
И некая часть Бруклина крепко держалась за его Гого.
Потому что с тех пор все, что «говорила Гого», исполнялось.
Кстати, когда я выходила замуж за Тоби, Иззи обвязала наши руки маминой тесьмой.
А Джонни повязал нам на запястья шарф Марго.
Свадьба прошла именно так, как планировала Марго для своего Тобиаса.
В наш первый сочельник без нее.
«Дата с двумя событиями, моя прекрасная девочка, — прошептала она мне. — Он никогда ее не забудет».
Для меня это был немного чудно.
И все же.
Это было идеально.
И она оказалась права: Тоби никогда не забывал нашу годовщину.