Медовый месяц
Шрифт:
Нора напряглась всем телом, с трудом сдерживая дрожь. «Умный, веселый и необыкновенно хорош в постели, — подумала она. — О чем еще может мечтать любящая его женщина?»
Коннор опустился на колени и поцеловал ее слегка выпуклый, но все еще упругий живот. Погладив пупок, он несколько раз провел по нему языком, а потом стал опускаться ниже, попутно сворачивая в трубочку ее тонкие трусики.
— О... — прошептала Нора, закрыв глаза. — Как это... приятно.
Через минуту настал ее черед. Когда Коннор выпрямился перед ней во весь свой огромный рост, она стала раздевать его. Движения Норы были быстрыми, ловкими, но вместе
Какое-то время они стояли совершенно обнаженными и любовались друг другом, словно пытаясь запомнить каждую деталь, каждый изгиб тела.
И вдруг Нора игриво толкнула Коннора на кровать и весело рассмеялась, когда он плюхнулся на спину, широко расставив ноги. От этого его возбужденная плоть стала еще более впечатляющей. Нора с восхищением смотрела на coвершенное мужское тело, а потом сунула руку в сумку, вынула оттуда ремень фирмы «Феррагамо» из черной эластичной кожи и намотала его на руку.
— Ну, так кто тут хотел связать меня по рукам и ногам? — шутливо спросила она, помахивая ремнем.
Глава 2
Через тридцать минут, завернувшись в домашний халат розового цвета, Нора спустилась на первый этаж роскошного трехэтажного особняка Коннора, выстроенного в неоклассическом колониальном стиле и занимавшего площадь более одиннадцати тысяч квадратных футов. Этот великолепный дом производил впечатление даже на фоне высоких стандартов района Брайерклиф-Мэнор и других аристократических поселков округа Уэстчестер.
Кроме того, каждая комната в доме была обставлена прекрасной мебелью, соответствующей самому изысканному вкусу, и содержала в себе немало любопытного — все из лучших антикварных салонов Нью-Йорка: «Элиеш — Ван Бримс», «Нью-кэнан антик», «Силк перс» и так далее. Воображение гостей поражали оригинальные полотна Моне и представителей художественной школы Хадсон Ривер, включая самого Томаса Коула. А в библиотеке стоял уникальный секретер британского короля Георга III, который когда-то принадлежал знаменитому семейству Морганов. На этом секретере всегда покоилась коробка для хранения сигар, которую бывший президент США Ричард Никсон подарил кубинскому лидеру Кастро вместе с подтверждающими документами. И в заключение следует упомянуть огромный винный погреб, в котором хранилось почти четыре тысячи бутылок превосходного вина.
По правде говоря, для оформления интерьера своего дворца Коннору пришлось нанять целую армию нью-йоркских дизайнеров, и среди них он в конце концов выбрал самого лучшего специалиста в этой области. Дизайнер произвела на него такое впечатление, что он вскоре пригласил ее на свидание, а еще через полгода она оказалась в его постели. Надо сказать, что эта встреча пришлась по душе им обоим. Ей было удивительно хорошо от общения с интересным и сильным человеком, а он просто сходил с ума от ее умения вдохнуть в него наполненную новым смыслом жизнь. Никогда еще он не испытывал такого счастья, как с этой женщиной.
За пять лет до этого Коннор встретил свою первую любовь, обожал ее, боготворил, но его невеста Мойра внезапно умерла от рака, и он даже представить не мог, что когда-нибудь снова сможет полюбить. И тут в его жизни неожиданно появилась Нора Синклер...
Спустившись на первый этаж, Нора пересекла мраморный холл, миновала столовую и вошла в кухню, свое любимое место. Она так проголодалась после
Минут через пятнадцать она громко позвала Коннора:
— Дорогой, у меня все готово, а у тебя?
Он быстро спустился вниз в тех же брюках и майке, почти вбежал в кухню и обнял Нору, которая еще не отошла от плиты.
— Нет на земле другого такого места...
— Где мне хотелось бы остановиться, — продемонстрировав эрудицию, закончила она знаменитую фразу. Это было их любимое занятие. Один начинал какую-то фразу, а другой должен был завершить ее. Они называли это разделенной мантрой и постоянно проверяли друг друга на психологическое соответствие, когда находились вместе. К счастью, такие взаимные экзамены они выдерживали легко. Несмотря на разное социальное происхождение и образование, они прекрасно дополняли друг друга и понимали практически с полуслова.
Коннор заглянул через ее плечо и посмотрел, как она режет на тоненькие колечки лук.
— Неужели ты никогда не плачешь от лука?
— Никогда, — смеясь, ответила Нора. — Он на меня не действует.
Коннор на всякий случай отошел в сторону и сел на стул.
— Когда за тобой приедет машина?
— Меньше чем через час.
Он молча кивнул и заерзал на стуле, устраиваясь поудобнее.
— А где находится этот твой клиент, который вынуждает тебя работать по воскресеньям?
— В Бостоне. Это недавно вышедший на пенсию человек, который только что купил и отремонтировал огромное предприятие в Бэк-Бэй.
Нора порезала лук, заправила им два огромных чизбургера, а потом налила Коннору пива, а себе — эвианской воды.
— Да, это вкуснее, чем чизбургеры от «Смита и Воленски», — заключил Коннор, прожевав первый кусок. — А если к этому добавить совершенно очаровательного шеф-повара, то вообще говорить не о чем.
Нора радостно улыбнулась:
— Ты еще не пробовал мое мороженое с клубникой. Я специально приготовила его для тебя. — Она сама обожала это мороженое и по особым случаям всегда подавала его к столу. А рецепт блюда она привезла из Цинциннати.
Нора сделала глоток из стакана и молча наблюдала, как Коннор с ужасающей быстротой поглощает ее чизбургер. Впрочем, он всегда ел быстро, как будто боялся опоздать на поезд. У него был отменный аппетит, и это всегда радовало ее.
— Боже мой! — воскликнул он, вытирая губы. — Как я люблю тебя!
— И я тебя тоже. — Она поставила на стол стакан с водой и посмотрела в его голубые глаза. — Я действительно очень люблю тебя. И не просто люблю, а восхищаюсь тобой.
Коннор поднял вверх обе руки, словно соглашаясь с ней: