Медовый заговор
Шрифт:
На этот пропагандистский лозунг Ивона не стала отвечать.
– Холод какой, брр, – она передернула плечами.– Хочу домой.
– Не будь занудой, – попросила Капитолина. – Писателю полезно сменить обстановку. Может, ты встретишь здесь своего героя, и он вдохновит тебя на новый роман. Со счастливым концом.
Горячо любимые Ивоной открытые финалы подвергались Капитолиной беспощадной критике. Она отстаивала права читателей, требовала от автора конкретики и определенности: кольца, венца, букета
– Меня вполне устроит, если своего героя встретишь ты, – свернула препирательства Ивона. – Ладно, идем обедать.
…От прогулки по окрестностям «Белого озера» и знакомства с
близлежащими фермерскими хозяйствами у компаньонов разыгрался волчий аппетит.
Бутерброды с копченой красной рыбой, икрой, сервелатом и сыром были сметены в одну секунду.
Приняв по пятьдесят наркомовских, мужчины согрелись и рассупонились.
Нос у Заридзе покраснел, вдруг обнаружил себя акцент, незаметный по трезвым будням, а глаза затянулись птичьей пленкой
воспоминаний о далекой и прекрасной родине. Колдуя над мангалом, но затянул «Тбилисо».
– Друзья, с бизнес-планом я знаком, – бесцеремонно оборвал пение Михаил Борисович. – Место для клиники мне понравилось. Здание отличное, крепкое, строить ничего не надо, можно обойтись капитальным ремонтом. Со своей стороны я готов инвестировать в проект. Дело за вами. Давайте, партнеры, не затягивайте. Я ждать не буду.
– Что такое говоришь, генацвалэ? – накинулся на приятеля Заридзе. – Все сделаем, все в наших руках!
– Хоть завтра! – дружно закивали головами компаньоны.
Дом отдыха «Белое озеро» трансформировался в Беловежскую пущу, в совет в Филях, а сами партнеры в собственных глазах превратились в вершителей.
Открывшиеся горизонты как-то вдруг обесценили все, что имел Валерий.
Нетерпение и страсть, с которыми он открывал «Древо жизни», гордость за свое детище – все в одну секунду померкло. И доходы от клиники Валерию уже казались ничтожными, а выщербленная плитка на полу в холле только усиливала это ощущение.
Отлично! Тем охотней Валерий Андреевич Петровский отправится в большое плавание.
Осталось обсудить навигацию.
Будто подслушав мысли Петровского, Роман Георгиевич перешел к деталям:
– Кто будет руководить Центром? Есть достойный кандидат?
– Так вот же, – похлопал по плечу приятеля Маслаков,– готовый управляющий. Его идея, у него клиника, ему и руководить Центром.
Петровский мысленно возблагодарил небеса, а Заридзе покосился на тарелки с разоренной закуской и с самым кротким видом спросил:
– А хозяйка дома отдыха, как ее, Александра? Она здесь неплохо развернулась, а?
Страйк! Валерий чуть в ладоши не захлопал.
Переменчивая планида в лице инвестора вдруг подмигнула Валерию карим семитским глазом. Изучая прозрачную жидкость в стопке, Спасский криво усмехнулся:
– Хорошая шутка.
– Почему? – не понял Заридзе.
Стараясь не выдать своих чувств, Валерий посмотрел на Спасского. «Хлебнем мы с этим субъектом», – мелькнула пророческая мысль.
– Рома, мы же говорим об оздоровительном Центре премиум-класса. Директор должен быть лицом Центра, – жестко произнес Михаил. – А как эта твоя Александра может быть лицом? Сам подумай. На вкус и цвет, как говорится, товарища нет. Но это же ходячая антиреклама. Просто черный пиар какой-то для Центра!
Заридзе все понял и поскучнел.
– Да понял я, понял,– промямлил Роман Георгиевич, стыдливо прикрывая пивной животик.
Петровский похолодел. Вот он, злобный оскал капитализма. В глаза тебе улыбаются, а за спиной гадости делают! Бедная Шурка.
Роман Георгиевич сфокусировал взгляд на восходящей звезде диетологии.
– А она уже знает об этом? – Он мотнул крупной головой в сторону зарослей, за которыми скрылась Брусенская.
Петровский совсем приуныл, соображая, как он станет выкручиваться перед Шуркой. Черт его дернул обещать ей место директора Центра!
– Честно сказать, нет, не знает.
– Ну так решай этот вопрос, – отбросил сантименты Заридзе.
– Мне кажется, не стоит торопиться, – задумчиво обронил Маслаков. – Успеем сказать, время еще есть.
Спасский улыбнулся крокодильей улыбкой:
– Смотрите сами.
…После безвкусного, но обильного обеда Капитолина предложила прогуляться.
– Жирок растрясем, – не подумав, сказала она.
Предложение вызвало у Ивоны улыбку. Если кому и нужно было растрясти жирок, так это самой Капе. У Ивоны не было ни грамма лишнего, а злые языки вообще называли ее «вешалкой», «доской» и «глистой».
Погода стояла дождливая. Столовая находилась в другом здании, идти приходилось через лес. Кроссовки и без того были мокрыми, и Ивона пробовала уклониться, но не преуспела.
– Пока дождя нет, пойдем, ну Ивка, ну чего ты как неродная, – нудела Капа, и Ивона покорилась: Капитолине было легче уступить, чем отказать.
Дойдя до озера, подруги подстелили пакеты и устроились на скамейке. Ивона слушала резкие крики чаек и по большей части молчала.
Капитолина кормила уток и по обыкновению вещала:
– Когда-то это был санаторий авиации, летчики поправляли здесь здоровье. Авиабаза недалеко отсюда была. Отец с мамой в этом санатории и познакомились. Потом авиация развалилась,