Медвежатник фарта не упустит
Шрифт:
Вскоре двери с лязгом открылись, и в проем просунулась приплюснутая голова с белесыми глазами без ресниц и бровей, выскочившим вперед подбородком и выпущенными из-под фуражки волосами цвета грязной соломы. Коверкая русские слова, голова сказала:
— Пыфший кенерал Марков и пыфший полкофник Прокнаефский, на фыхот.
С пола поднялся пожилой седой мужчина и молча пошел к двери. Следом за ним двинулся другой, помоложе. Проходя мимо Лизы, он поднял голову, и взгляды их встретились.
— Вы? — вскинул брови мужчина и остановился. — Почему
— Михаил Васильевич? — промолвила Лиза, во все глаза глядя на бывшего знакомца. — Прогнаевский? Куда это вас?
— Туда, — посмотрел в потолок Прогнаевский.
— Ну, чего фстал? Пошел фперет! — гнусаво приказал конвойный латыш, сверля белесыми глазами Лизавету. Михаил Васильевич криво улыбнулся и прошептал:
— Держитесь, Лиза. Скоро все кончится.
Дойдя до двери, он оглянулся, кивнул ей прощально головой и шагнул за порог.
— Ну, садись, чего стоишь, — услышала она женский голос. — Эти двое уже больше сюда не вернутся. Занимай вот место генерала.
Лизавета, осторожно обходя сидящих, села на освободившееся место около холодной каменной стены недалеко от говорившей женщины. Прямо над ее головой было выцарапано:
Люба, Настенька, благословляю, люблю, простите.
В углу, около небольшого оконца, растеклось написанное, очевидно, кровью:
Прощай, милая Поля, нас убивают всех по одиночке.
Пусть Славик помнит о смерти отца.
— Куда их повели? — задала женщине мучивший ее вопрос Лизавета.
— Как куда? — удивленно и как-то странно, с опаской и одновременно с жалостью, как смотрят на не очень здоровых умом людей, глянула на нее женщина. — Казнить их повели, куда еще.
Лиза побледнела и обмякла, будто ее кости сделались мягкими, как воск.
— Что, страшно? — спросила женщина теперь уже с нотками участия в голосе.
Елизавета не успела ответить: два выстрела со стороны Набоковских конюшен, раздавшихся по ночному времени слишком громко, заставили ее вздрогнуть. Потом прозвучало еще два выстрела.
— Все, — выдохнула женщина.
— Изверги, — громко сказал профессорского вида мужчина и нервно закурил папиросу.
Залопотали по-своему татары, сидевшие кучкой в противоположном углу, зашептал молитву священник-протоиерей, громко всхлипнула старушка-акушерка. Какой-то здоровенный мужик с купецкой бородой на два раствора сильно ударил в стену кулаком, разбив в кровь пальцы. А потом в подвале надолго повисла замогильная тишина.
Ближе к утру к ним втолкнули двух молодых людей в гимназических мундирах. Юноши устроились у двери, беспрерывно курили и громко шептались, обсуждая меж собой различные планы побега.
— Надо попроситься в нужник и дать деру, — настаивал на своем один, выпуская носом папиросный дым.
— Они не пустят, — не соглашался второй, указывая на парашу. — Вот тебе нужник.
— Я что, должен прилюдно справлять нужду, что ли? — кипятился первый гимназист.
— Для этого параша здесь и стоит, — пытался образумить первого второй.
Затем увели еще троих. Часа через полтора двое из них вернулись. Оказывается, их водили на допрос к следователям. Один из них держался за ребра, под заплывшим глазом другого алел огромный синячище. Он громко ругался матом и обещал «еще посчитаться» с каким-то «сукой и мерзавцем Херувимовым».
Лизавету вызвали на допрос уже наступившим утром.
Глава 12. ШИФР СЕЙФА
— Саквояж! — тихо произнес Савелий, стараясь не встречаться взглядом с подельниками.
Мамай подошел и подал хозяину саквояж.
Родионов поставил его на пол, присел на корточки и щелкнул замочком. Затем достал небольшую отвертку, выпрямился и стал выкручивать винты замочного щитка.
Когда щиток был снят, Савелий стал попеременно нажимать все кнопки с цифрами, внимательно наблюдая, как металлический стержень, крепившийся к кнопке, плавно уходит в отверстие в стене. Когда он нажал на цифру 7, где-то в глубине отверстия послышался едва различимый щелчок, и на мгновение вспыхнула искра. Савелий удовлетворенно хмыкнул и выцарапал на стене отверткой цифру 7.
— Гриша, — позвал он электрического специалиста и плавильного мастера.
Когда тот подошел, Родионов снова нажал на кнопку с цифрой 7. И опять послышался легкий щелчок, и в глубине отверстия вспыхнула искра.
— Ну, что скажешь? — спросил мастера Савелий.
— Скажу, что это электрический замок с набором цифр, при нажатии которых в определенном порядке замыкается электрическая цепь, после чего он открывается и включается механизм, то есть электрический двигатель, он-то и перемещает стену.
— Мы сможем включить этот мотор? — с надеждой посмотрел на Гришу Родионов.
— Ну почему не сможем, сможем, — ответил электрический мастер и, достав из пачки папиросу, принялся ее разминать. — Но это ничего не даст, пока замок не будет открыт. Он не позволит перемещаться стене, и двигатель просто сгорит.
— Значит, замок надобно открыть в любом случае, — скорее самому себе сказал Савелий. — А что ты скажешь насчет этого? — спросил он и снова нажал на кнопку с цифрой 7. И опять в глубине отверстия, куда плавно ушел стержень, послышался едва уловимый щелчок, и вспыхнула искорка.
— Скажу так, что одна из цифр кода нам известна, — ответил электрический мастер, закуривая. — Там, — он постучал костяшками худых тонких пальцев по стене, — просто ослабло крепление, и когда шток входит в соприкосновение с проводником и замыкает электрическую цепь, то возникает искра и раздается характерный щелчок.
— Я тоже так думаю, — согласился с Григорием Ивановичем Родионов. — Значит, нам просто надо найти еще пять цифр, которые при нажатии тоже замыкают электрическую цепь. Но для этого мне понадобится…