Медвежья невеста
Шрифт:
Замечталась что-то… Меж тем тропинка привела нас в пролесок. Молодые березки шелестели на ветру, высокая трава доходила до бедер. Если здесь кто-то и заходил в лес, то очень давно.
– Вон там с твоего дома вход получше. Тропинка широкая есть. Охотники по ней ходят часто…Видишь проселочную дорогу? Она как раз выходит к дому Тимофея.
– То есть, мне лучше выйти через заднюю калитку и двигаться по ней?
– Да, мы вернемся той дорогой. Просто заранее говорю, чтобы не забыла.
– Спасибо! –
– Возвращаться плохая примета, – сказал Мирон, – Мы осторожненько, чтобы не разбудить змей, медленно пройдем к опушке. Нога в ногу. Я вперед, ты за мной. И ни шагу в сторону, тогда ничего плохого не случится. Договорились?
– Ага! – глядя на узкие следы от кроссовок Мирона, я впервые пожалела, что надела платье. Пожалуй, в джинсах и вправду было бы удобнее.
Ладно. Главное, Мирону в этом не признаваться – засмеёт. Место здесь не слишком популярное, вот и пройти сложно. А по проселочной дороге и в платье прогуляться можно было бы.
До опушки леса дошли мы удивительно быстро. И без приключений.
– Десять пятнадцать, – сверилась с телефоном я и сделала первый снимок.
Вышло красиво. Даже очень. Смело можно брать за референс.
– Час- полтора погуляем. Потом будет жарко, – отозвался Мирон, – Землянику любишь?
– Конечно, – с жаром ответила я и только тогда заметила, что вся опушка вместе с неглубоким рвом была покрыта кустами земляники. Ягоды алели, манили, источали одуряющий аромат, – Боже мой, сколько ее тут!
– Угощайся, – милостиво разрешили мне, – Как наешься, пройдем к роднику. Покажу тебе, вдруг, ты опять окажешься без минералки.
Я даже не успела поблагодарить. Присела на корточки и потянулась за спелыми ягодами. Вку-усно! На полчаса я полностью выпала из жизни, и только когда почувствовала определенную сытость, вспомнила про телефон. Поснимала кустики с разных ракурсов. Даже несколько удачных кадров крупным планом поставила себе в задачу перерисовать. Не сейчас, потом. В городе. Вот наступит осень, подкрадется дождливая депрессия, я достану летние фото и перерисую землянику. От одного взгляда на неё на душе становится тепло.
– А теперь к роднику! – весело окликнула я Мирона.
Парень сидел на земле, привалившись спиной к одной из берез, и дремал.
– Пойдем, – он отмахнулся от назойливого комара и плавно поднялся, – Если по дороге понравятся какие-нибудь виды, не стесняйся, говори. Остановимся.
– Хорошо!
Прогулялись мы знатно! Я наделала, наверное, фотографий пятьдесят: крупный план, в отдалении, даже Мирона пару раз со спины сфотографировала. Очень живописно он опирался о сосны и дубы. Настоящая мужская модель!
Приглядела несколько пеньков, на которых можно
Подумала, что можно и сам ручей на их фоне зарисовать и присесть на них, если руки дойдут запечатлеть другой берег. Сам ручей сбегал вниз, куда-то дальше по лесу и превращался в узкую лесную речку.
Вот только пришлось все свои планы отложить на потом. Напились мы воды и с сожалением потопали обратно. Жара давала о себе знать. Даже в тени духота стояла невыносимая.
– К вечеру будет дождь, – сказал Мирон, когда мы по лесу добрались до опушки.
Не той, что у пролеска, а той, что ближе была к моему дому.
– С чего? На небе ни облачка.
– Чую, – невозмутимо отозвался он.
Довел меня до задней калитки и попрощался:
– Я пойду. Отцу помочь обещал… – потом посмотрел на меня как-то даже с жалостью и добавил:– Ты в жару-то не выходи. Удар будет. Не откачаем. Больница далеко, в райцентре.
– Знаю-знаю. Спасибо за помощь! – отмахнулась я.
Подумаешь, кепку забыла взять. Так и он без шапки разгуливает, и никаких ударов не боится.
Хотя его макушка темнее моей! И, значит, солнечных лучей притягивает больше.
Парень пошел по проселочной дороге, как местные называют по «задкам», а я отодвинула щеколду на калитке – руку нужно было просунуть сверху, подцепить ногтем, и она легко поддавалась, и вошла в бывший огород.
– Может, зелень посадить? – мне было неуютно идти по запущенной территории, – Ай, ладно. Семян все равно нет. Да и вон там, вроде, укроп растет?…
Смородина да вишня обещали принести плоды. На яблонях наливались соками яблочки. Сливы, груши… В саду плодоносило всё! Тетя Света разрешила собирать урожай, но мне даже сейчас, когда он не поспел, было страшно смотреть на всё это изобилие: пять яблонь и семь громадных кустов смородины. Две вишни… Боже, что с ними делать?! Не съем я это всё!
– Ладно, не первой важности вопросы, – решила я и поднялась по крылечку.
Вставила ключ в замочную скважину, открыла дверь. Вошла, скинула кеды и…обомлела.
Глава 7
Моя обувь была распотрошена. Все три пары. Как будто огромный оголодавший щенок с острыми зубами задался целью расщепить ее на молекулы.
– Что за черт?! – ноги подкашивались от нахлынувшего негодования, и я оперлась спиной о косяк, – Это как… такое возможно? Он что, совсем сдурел? Взломал дверь, влез ко мне в дом и порезал обувь?! Да быть такого не может! Это каким отмороженным нужно быть!… А-а-а! Где я теперь кулю обувь?!.. Мои сандалии, я вас так любила! А лодочки были такие удобные. Блин!