Медвежья невеста
Шрифт:
– Ты кто такой? – настороженно уставилась на парня лет двадцати семи.
Высокого, кудрявого шатена. В темно-синих джинсах и красной майке.
– Мирон, – парень потирал лоб, – Ты чего дерешься?
Я почувствовала укол совести. Совсем легкий, поэтому тут же сама принялась нападать:
– А ты чего хватаешь? Чуть до инфаркта меня не довел!
– Да я к Тимофею пришел по делу, – смущенно ответил тот и спрятал глаза, – А тут ты ему дверь ломаешь. Нехорошо…
– Нехорошо по моим вещам лазить! – недовольно сощурилась я, – С Тимофеем дружишь,
– Угу, – парень обошел меня по кругу, – Только его, видать, дома нет. Вышел бы.
– Он бы у меня быстро вышел! – снова помахала я поварешкой. Увидела, как парень вздрогнул и испытала легкое чувство злорадства, – Да только боится он меня!
– Тим никого не боится, – возразил парень, – Он не такой.
– Да-а?! – я встала, отряхнула сарафан и снова бросилась к двери, – А давай посмотрим. Тимоф-фей! Открывай!
И постучала громко кулаком по двери. Так, чтобы не было сомнений, что меня слышат.
Никто не отозвался. Противный голос, который спрашивал меня, теперь не отвечал.
– Да что он себе позволяет? – снова взорвалась я и принялась бить ногой по двери, – Открывай, Медведев! Срочно! Открывай, я кому сказала?!!
– Постой! – Мирон снова подхватил меня и оттащил от двери, – Ты весь дом перепугаешь. Нет его дома. Ушел. Иначе вышел бы…
– Ну как же нет, если он разговаривал со мной пару минут назад?! – я уставилась в лицо парня и увидела тень, скользнувшую и тут же исчезнувшую, по его лицу, – А…он не один живет? Что-то я не подумала… Кто там, мать или сестра?
– Нет, – парень покачал головой, – Там никого нет.
– О, может, жена его?
– Он не женат. Да что ты пристала-то к нему? – теперь уже Мирон сверкал голубыми глазами, – Что случилось?
Не могло же мне послышаться? Или могло?
Жара стоит ужасающая, градусов тридцать. А я сумки тащила по самому солнцепеку, устала. Могло послышаться и почудиться всякое.
Чувствуя, что напряжение падает, и я потихоньку оттаиваю, буркнула:
– Да много, что случилось! Колодец забит, воды нет, хоть помирай от жажды! Вещи разбросаны, шоколадки пропадают! Ой, шоколад! –с досады я чуть не взвыла, – Забыла купить молочную шоколадку! Конфет взяла, но они с начинками. А шоколадку простую купить забыла…
Даже ногой топнула с негодования.
А парень тем временем улыбнулся и потер лоб:
– Если драться не будешь, посмотрю, что там с колодцем. А с другим помочь не могу – бабское дело. Сама купишь.
– Что ты говоришь, бабское? – я грозно помахала своим оружием, но увидев, как парень опасливо отодвинулся, рассмеялась, – Да ладно. Пошутила я. Любой помощи буду рада! И чаем угощу с печеньем и конфетами. С этим колодцем, я вообще не знаю, что делать. Воды дома ни капли нет!
– Пошли, – парень первым направился к калитке, – Где ты живешь? Я не специалист по колодцам, но бате помогал много раз, чистил…
– В пятьдесят седьмом. Это который за забором! – легко ответила я, – Соседняя калитка.
– Правда, что ли? – резко остановился парень, а я, не ожидая внезапной
Глава 5
– Почему в ведьмином? – вид у парня был серьезный, – Это шутка такая? Ты решил меня напугать?
– Нет. Все знают, – буркнул Мирон и торопливо вышел на улицу.
– Эй, подожди! – мне показалось, что он сейчас испугается и уйдет. Единственный человек, который может помочь мне с колодцем! Нет, так просто я не сдамся, – Мирон, стой! Мне очень нужна твоя помощь!
Парень остановился у лавочки. Искоса поглядел:
– А ты не ведьма?
– Нет, что ты. Я в такое даже не верю!
Спрятав поварешку за спину, лучезарно улыбнулась. Придется поуговаривать, да надавить на жалость. Парень он с виду приличный, вежливый. Не то, что Медведев.
– Миронушка, ну не бросай девушку в беде, – мягко попеняла ему я, – Как тебе не стыдно? Я же ни за что не сдвину эту крышку. Она сто пудов весит. И умру от жажды. А смерть моя будет на твоей совести!
– Ну да… на моей! – парень глядел все еще недоверчиво, но глаза заблестели – поверил, что шучу и расслабился, – Ты одна приехала? Без родственников?
– Одна. В отпуск. Порисовать хотела на природе и отдохнуть.
– Художница, что ли? – в голосе Мирона послышалась теплота, – А рисуешь красиво? Я живопись люблю. Сам когда-то рисовал в школе.
Вот и общее хобби нашлось! Мысленно я потерла ладошки: всё, теперь он точно мой.
– Пойдем, покажу, – чувствуя себя самым коварным искусителем, я подошла к своей калитке и приоткрыла ее, – Даю честное слово, что лягушек не варю, корней мандрагоры не выращиваю, а в черепе настойку не держу. Я самый обычный человек, слабый и беззащитный.
Парень несмело улыбнулся.
– А слабым нужно помогать?
– Так точно! – рассмеялась я, и стена между нами треснула.
Мирон мне действительно сильно помог: сдвинул тяжеленую крышку, показал, как работает механизм – оказывается, он был не просто замысловатым, а механическим. Нашел масло в сарае и смазал мне этот механизм, чтобы крышка отходила плавно и без лишних усилий. Помог наколоть дрова, чтобы я смогла затопить печку и вскипятить воды в котелке.
– Электричество есть, а чайника – нет! – возмущалась я, наворачивая круги по кухне, пока Мирон раздувал огонь, – Только беспорядок есть.
Я чувствовала себя очень неудобно, прибираясь при госте. Пока Мирон колол дрова, найденные в одном из сараев, я быстренько собрала с пола кухни утварь и поставила на место. А вот со своим гардеробом управиться не успела – нижнее белье лишь спрятала, да носки с люстры сняла.
Причем, я помнила, что раньше на ней ничего не висело. А теперь – вот они, розовые носки в сердечки радуют глаз наравне с пластиковыми висюльками.
– Так ты сегодня приехала? – переспросил парень и отвел глаза, – Не буду мешать тебе распаковывать вещи. Огонь разводить умеешь?