Мэджик юзеры
Шрифт:
— Может, выкатить им бочку пенного, как в старину делалось? — шепотом предложил, слушавший деда вместе со всеми Яша, — все и замирятся.
— Забей. — также шепотом ответил Дима.
Дед между тем продолжал:
— Я вам так скажу: колдуны ли поезда разбили или нет, но уж точно — не те колдуны что здесь живут. Они наоборот, спасали всех. — дед снова обвел глазами лица и почувствовал, что аудиторию он не держит. Скучно говорит, предсказуемо. Не оратор, видать, не умеет с толпой разговаривать. А возомнил-то! Дед разозлился на себя и сказал:
— Слушайте, короче, старика.
Дед пошел назад. В это время в заскучавшей толпе нашелся застрельщик, который кинул в створ ворот бутылку с бензином. Поджечь ее он не удосужился. Полутора литровый пластиковый баллон, крутясь полетел вслед деду и попал ему в шею. Старик, охнув пригнулся, лицо его исказилось от ярости. Он обернулся и, сделав что-то с тростью, откинул в сторону большую ее часть.
— Паскудина! — гаркнул дед, обращаясь к кидавшему.
Оставшаяся у него в руке лошадиная голова бахнула, выплюнула длинный сноп пламени и револьверную пулю.
Игорь, отошедший на время дедовой речи к друзьям, несся обратно к воротам. Следом за ним несся дима, уже набирающий воздуха, чтобы выкрикнуть заклинание. А над ними бил кожистыми крыльями, набирая высоту, обросший рогами и когтями Арсен.
Дед снова выпалил, а из заметавшейся толпы раздались ответные выстрелы.
— Сли-и-ип! — проорал Дима и ближайшая к воротам дюжина людей с храпом повалилась на землю.
— Вэ-э-б! — липкие нити опутали человека с охотничьим карабином и его соседей.
Арсен с высоты пикировал на толпу, распугивая людей и стараясь не опускаться слишком низко. Каждую секунду он ждал, что вот-вот ночь прорежут разноцветные молнии, изрыгаемые Игорем.
Игорь же, ухватил деда в охапку и, чувствуя животом, как между ним и дедом течет густое горячее и мокрое, кричал срывая голос: — Ле-е-ера-аа!
Лера не вышла из дома, чтобы посмотреть на осаждавших. И теперь она, хоть и торопилась, но не успела прибежать достаточно быстро. Опоздала.
Лера попыталась. Но заряд картечи, который, как он сам выразился бы, словил дед, убил его мгновенно. Он умер едва ли не раньше, чем Игорь подхватил его на руки.
Деда похоронили рядом с Катушкой. Годы жизни Игорь выбил на камне сам и теперь, глядя на кривую неглубокую надпись, сказал:
— Цельная личность мой пращур. В него я пошел. Может и проживу не меньше. Яша и Лера, — Игорь повернулся к друзьям, — Дед поминки любил, чтобы с песнями и жратвы побольше. И не уважал всякие "три дня", "девять дней". Говорил: "Если друга поминать, то неделю без передыху. А врагу — на гроб плюнуть и вся кутья!".
Неделю не осилили, но четыре дня поминали. А потом Игорь позвонил родителям и сообщил им о смерти деда. Игорев папа, выслушав, как было дело, почти повторил слова сына.
— Цельный он человек…. сделал паузу, после которой Игорь ожидал услышать "был", но услышал только сдерживаемый плач.
XXI
— Стив, ниже! — Перегнувшись через борт, Игорь едва дождался когда лодка нырнет вниз и, ничего больше не сказав, выпрыгнул наружу. Под удивленными взглядами Стива и Арсена он побежал вниз по насыпи и присоединился к Яше. Вновь подняв лодку выше деревьев, Стив, быстро как мог, погнал ее прочь от наползающего дыма.
Обнаружив возле себя хрипящего от пробежки во все густеющем дыму Игоря, Яша протянул другу свежесозданный оранжевый костюм с шлемом-респиратором. Натягивая яркий полиэтилен, Игорь попытался что-то сказать, но закашлялся. Яша откинул пластиковое забрало и на одном выдохе проговорил скороговоркой: — Гарнитура-внутри-возьми-в-зубы-"прием"-зажать-"говорить"-отпустить. И скорее захлопнул забрало, удачно не наглотавшись воняющего резиной и креозотом дыма.
— Чего ты этот мост хаял? — спросил Игорь уже по рации. — Крепкий вроде мост, нормальный.
— Его капиталить собирались, вон на том берегу техника стоит, видишь? Но не успели. Херовый мост, сыпется.
Игорь задрал голову, но в дымном мареве мало что смог разглядеть.
— Да ну, вроде не сыпется…
И тут же, в реку свалился изрядный шмат бетона, плеснув как сом-старожил, из тех что телят в воду утаскивают.
Игорь пожал плечами. — А как его того… Подпирать будем?
Яша не ответил. Он силился рассмотреть, что происходит на мосту, но даже будь воздух чист и прозрачен, вряд ли ему удалось бы рассмотреть что-то кроме дрожащего под тысячами ног и колес железо-бетонного испода моста.
— Ты сверху видел, чего там?
— Да чего и было. Бегут. Хоть бы машины бросили на той стороне, а то проехать все равно не могут, только тем, кто так, своими двоими топает, мешают. Имбецилы.
Над головами друзей затрещало, да так что звук перекрыл и топот и рев моторов и гудки. Но не крики. Потому что никто на мосту не кричал. Те, кто не догадался хоть мокрой тряпкой обмотать лицо, кричать уже не могли. Перед Яшей начали громоздится одна на другую бетонные плиты. Быстро, как выкладываемая неким торопыгой башенка из костяшек домино. Только Игорю показалось, что это все равно медленно и он, расставив пошире ноги, выбросил обе руки вверх и тут же они согнулись, как если бы вырвавшийся из них тяжело гудящий вихрь, двумя хвостами упиравшийся в ладони, имел массу и немалую. Игорю с трудом, но удалось выпрямить руки. Вихрь мгновенно вырос и обогнав Яшину башенку, первым достал до моста. И остановился, сменив цвет с медового на багряный.
У Игоря лицо разом покрылось крупными каплями пота, а ноги чуть не по щиколотку ушли в прибрежный суглинок. Бросив на друга быстрый взгляд, Яша довел свою башню до моста и крикнул: — Отпускай!
Но стоило вихрю чуть опустится, как умолкший треск сразу же возобновился. Бетонные плиты сплющило, часть растерло в порошок, часть вогнало в землю, а несколько разлетелось осколками, чудом миновавшими друзей. Но мост все же продержался ту секунду, что потребовалась Игорю, чтобы заново подвести вихрь к покинутому месту.