Мефодий Буслаев: другой путь
Шрифт:
Ладно, сварганю и из этого что-то относительно сытное. Масло на сковородку, концы сосисок разрезать крестиком, так они прожарятся лучше, убрать лицо от брызжущего масла... Черт.
– Ир, есть резинка?
– я смущенно посмотрел на подругу. Вряд ли ей доставит удовольствие зрелище моих волос в тарелке.
Девушка фыркнула и протянула мне черную резинку для волос. Спасибо уже, что не заколку.
– Меф, ты не пробовал стричься?
– я вздохнул. Это было больной темой.
Привычным движением собрав волосы в высокий хвост, вернулся к готовке, если так можно назвать процесс
Я не стриг волосы с рождения, и они уже успели отрасти до лопаток. Не потому, что хотел - длинные волосы это вообще на редкость неприятная в быту вещь, просто при попытке их разрезать они начинали кровоточить, и не слабо так болеть. Странно, но в свете произошедшего пару часов назад - ничего удивительного.
– Я слишком люблю свои волосы, - все равно это бессмысленно объяснять.
Такс, сосиски уже дожарились, теперь помыть и нарезать овощи. Как оказалось, за полку завалилась пара вроде бы даже относительно свежих огурцов. Теперь посолить... Готово. Вредно, жирно, калорийно, скорее всего во всем блюде нет ни кусочка настоящего мяса, но после короткого периода питания чистым дошираком с водой - не так уж и плохо.
Квартира Ирки была уютной - три небольшие комнаты, оформленные в светлых тонах. Африканские статуэтки, семейные фотографии, множество едва заметных мелочей - тут именно что жили, и любили это место. Правда, пасторальную картину омрачали заметные для опытного взгляда вещи - особенно прочные полки, прибитая к полу мебель и широкие проходы. Девушка была крайне против моих попыток установить поручни, так что пришлось обойтись полумерами. Впрочем, нужно отдать ей должное, за домом она следила даже в своем состоянии, и никакого бардака я обычно не находил. Не считать же за бардак раскиданные везде книги, да заставленный кружками с остатками чая компьютерный стол.
На часах почти четыре утра, а мы сидим, и пьем чай. С Иркой всегда было уютно молчать - это не казалось чем-то напрягающим или неловким. Я заметил на себе странный взгляд, и вопросительно поднял бровь. Девушка только покачала головой, неловко отведя взгляд. Что это с ней?
Я присмотрелся. Хм... Смуглая кожа, голубые, слегка покрасневшие от постоянно работающего компьютера глаза, весьма симпатичное лицо, неравномерно накаченные руки - это все привычно и в глаза почти не бросается. Ноги были спрятаны под клетчатым пледом, растянутая домашняя майка с забавным рисунком зацепилась за коляску... Дальше, синяки под глазами - значит, не спала как минимум вчера. Чаты? Литература? Вряд ли игры - их она по непонятным причинам не оценила. Так... Не нравится мне эта привычка читать без света.
– Ир, не подскажешь, который час?
– на стене гостиной с незапамятных времен висели часы с кукушкой - сама птичка давно сломалась, но время хронометр отсчитывал точно.
Девушка посмотрела на них, прищурившись. Потом прищурилась сильнее. Так и не разглядев циферблат, Ирка наклонилась в кресле, стараясь сделать это незаметно - я нарочито отвел взгляд. Ее рука коснулась колеса коляски, но она быстро поняла, что не сможет сделать это незаметно, не переведя ситуацию в фарс, и в меня уперся беспомощный взгляд. Я вздохнул.
Не забыть сделать пометку, и повесить уже ей в
Повисла неловкая тишина - Ирка было достаточно умна, чтобы понять, зачем была нужна эта просьба - в конце концов, это ее телефон остался на столе, а не мой.
– Через... два дня я собираюсь сходить проверить зрение, - я не буду ее затаскивать насильно, и она это понимает. А еще она понимает, что если будет отпираться, то, без хотя бы очков, зрение рано или поздно упадет до критических величин.
По моему опыту, инвалиды, после того как получают это звание, или начинают яро следить за здоровьем, фиксируя каждую болячку, или забивают, искренне считая, что хуже уже не станет. И очень в этом ошибаются. А подбирать очки без хотя бы первичного осмотра - бесполезное и даже вредное действие.
– Хорошо, Меф. Я присоединюсь, - надо же - не съязвила.
Меня снова уколола совесть - она сумела подавить естественную защитную реакцию, хотя подобная опека уже должна была порядком ее достать.
Я кивнул, и собрал со стола уже пустую посуду, отнеся ее в раковину. Тарелки не были особенно грязными, только разводы кетчупа и сока овощей, что там говорить про кружки, так что мытье не заняло много времени.
– Как там Бабаня?
– Анна Алексевна сильно обижалась, когда ее называли бабушкой или по имени отчеству, так что пришлось позаимствовать придуманный в детстве Иркой аналог.
– Нормально. Пришел крупный заказ от какого-то театра, так что шьет целыми днями, - старушка держала свою небольшую мастерскую, где кроме нее работало еще три женщины. Последнее время было бедно на заказы, так что понимаю ее энтузиазм.
– Понятно, - я невольно зевнул, прикрыв рот ладонью - все-таки тяжелый день неплохо так меня вымотал.
– Ты не будешь против, если я немного посплю?
Девушка улыбнулась.
– Ложись, конечно, - она задумалась и кивнула на свою комнату.
– Моя кровать свободна.
Я покачал головой. Вряд ли она вкладывала в эту фразу тот контекст, который заметил я.
– Ты не будешь спать?
– в принципе уже почти пять утра, так что смысла в этом и правда не было, с другой - меня несколько напрягали синяки под ее глазами. Конечно, само словосочетание 'выходить из дома' в ее случае звучало крайне некорректно, да что там, она даже школу закончила экстерном - в ее-то годы, но это не было поводом настолько сбивать режим и перегружать глаза.
– Я...
– она вздохнула, увидев мой укоризненный взгляд, но все-таки сдалась.
– Хорошо, лягу через полчасика.
Я встал, слегка улыбнувшись, и снова зевнул - меня дико клонило в сон. С легким сомнением посмотрел на нее, но все-таки ушел в комнату, даже не пытаясь прикоснуться к ручкам коляски - это было бы крайним неуважением для меня, и унижением для нее. Кровать была не расстелена, и положил в шкаф плед, защищавший постельное белье от пыли. На нижнюю полку - такие ошибки я перестал совершать уже давно, что частенько вызывало мат Эди, находившего абсолютно все не нужные прямо сейчас вещи в доме уложенными на нижние полки. Привычка однажды - привычка навсегда.