Мэгги без царя в голове

Майклз Кейси

Машина припарковалась на обочине.

— Мы на месте, — произнес Носокс.

Пять минут спустя их провели в тесный, многолюдный офис Холли Спивак.

— Алекс? — Она встала. — Я не ждала тебя так скоро. Есть что-то для меня?

— Для тебя — ничего, кроме строгого выговора за то, что ты поставила свои карьерные интересы выше, чем права невиновного человека, а также напоминания о том, что «этика» — не пустой звук. А вот к тебе у меня есть просьба. Если, конечно, ты хочешь вернуть мое расположение.

— Ты по-прежнему где-то прячешь Толанд-Джеймс,

а я по-прежнему хочу до нее добраться. Так что прекрати дуться и объясни, что тебе нужно. Да, но сначала — ты видел нашу последнюю сводку? Думаю, что нет, ты как раз был в пути. Толанд-Джеймс вот-вот арестуют. Алекс, найди мне ее до того, как они защелкнут на ней наручники. Пусть она расскажет свою историю, поплачет немножко, авось и удастся смягчить сердца присяжных.

Сен-Жюст потер переносицу.

— Ты явно знаешь, о чем говоришь. Не просветишь ли и нас?

— Бармен. — Холли села и нашарила видеокассету. — Смотри.

Она вставила кассету в магнитофон, и на экране маленького телевизора немедленно появилось ее жизнерадостное лицо, почти непохожее на мордочку фокстерьера.

— Я сейчас стою перед входом в «Бренду», шикарный бар, любимое место отдыха Бернис Толанд-Джеймс. Со мной рядом находится мистер Рой Гивенс, который работал барменом в пятницу. Мистер Гивенс согласился эксклюзивно для «Фокс Ньюс» рассказать о том, что видел в тот вечер. Итак, мистер Гивенс?..

Рой Гивенс покосился на камеру, выхватил у Холли микрофон и поднес его почти к самому рту:

— Верно, Холли. Я позвонил в «Фокс Ньюс», потому что это был мой гражданский долг — рассказать… ммм… чему свидетелем я был в тот вечер.

Холли, по-прежнему улыбаясь, предприняла попытку вернуть микрофон:

— И что же это было, мистер Гивенс?

Он крепко вцепился в микрофон и повернулся лицом к журналистке, по-прежнему кося глазом на камеру.

— Она была там, Холли.

Холли склонилась к микрофону:

— Она, мистер Гивенс? Не могли бы вы уточнить, кто именно?

— Она. Рыжая миссис Джонни Уокер. О черт, я этого не говорил. Я хотел сказать: миссис Бернис Толанд-Джеймс, Холли. Это была она. Она изрядно набралась.

Они оба вцепились в микрофон.

— И когда она ушла, Рой? — спросила Холли.

— Она ушла… ммм… где-то в час-полвторого. — Рой улыбнулся в камеру. — И она была не одна. Она ушла с тем самым парнем. Прям-таки висела на нем.

— Висела на нем?

— Ну да. — Он повернулся к камере и ухмыльнулся: — Она была вдрызг пьяна, Холли.

— Правда? А вы узнали этого джентльмена?

— Не-а. Никогда его раньше не видел. — Рой выпрямился, явно горя желанием поведать зрителям остаток истории. — Но я могу рассказать, как он выглядел. Я видел фотографию мертвяка, которую вы показали в интервью с окружным прокурором утром по телику. Так я вам скажу, что тот парень — это Бадди Джеймс и есть! Да, точно, вот у вас в руках та самая фотография. Мамой клянусь, это он! Ну, тот парень, которого она пришила, понимаете?

Холли выключила магнитофон

и откинулась в кресле, улыбаясь Сен-Жюсту:

— Гейм, сет и матч [28] . Так что ты от меня хотел, Алекс? Только сначала немного побейся своей великолепной головой о стену за то, что пытался связать мне руки и заставить взять интервью у Толанд-Джеймс так, как ты того хотел. Я играю по своим правилам, Алекс, и это жесткие правила. Так что, надеюсь, у тебя есть что предложить мне, и это что-то — стоящая вещь.

Хорошо, что у Алекса остались еще фотографии, хотя он не собирался навещать сегодня Холли Спивак. Он думал использовать их как козыри в разговоре с Деттмером. Но поскольку они не пригодились, Сен-Жюст проигнорировал совет Холли и не стал биться головой о стену, а просто достал фотографии и разложил их на захламленном столе.

28

Гейм, сет и матч — так в теннисе объявляют о победе игрока в матче.

Холли резко придвинула стул, взглянула на фотографии и нахмурилась.

— Фотографии не из архива. Снимал, похоже, любитель. Копии. А оригиналы где? Тотила тут еще не расстался с шевелюрой — значит, фотографии старые. И дружки его мафиозные с ним. — Она откинулась на спинку кресла и умело изобразила полнейшее равнодушие. — Не иначе, они в кафе-мороженое направились. И что?

— Я показал парочку таких же фотографий окружному прокурору, а также сказал ему, что у меня их достаточно для повторного ареста мистера Тотила. Я пообещал оригиналы Деттмеру, если он согласится взамен выпустить Берни из своих когтей и попробовать найти настоящего убийцу. По крайней мере, не арестовывать ее до тех пор, пока не появятся серьезные доказательства ее вины.

— Это или отчаянная храбрость, или ужасная глупость. И?

— Он отказался, — подытожил Сен-Жюст.

— Но и не арестовал его! — встрял Носокс, но тут же засмущался и отступил. — Извините.

Холли помахала в воздухе фотографией:

— Говоришь, у тебя еще есть?

— Полно. Плюс все имена, подписи и даты. Думаю, если поднять архив и посмотреть, какие преступления совершались в указанное время в указанных местах, обнаружится что-нибудь важное.

— Верно подмечено. По крайней мере, мы узнаем много нового. Неужели Деттмер отказался?

— Не раздумывая. Не правда ли, странно?

— Да нет, просто глупо, — отозвалась Холли. — Глупо променять возможность арестовать Тотила, может, даже перевербовать его, предложив скостить срок в обмен на его дружков, на какую-то бабу, нашинковавшую своего муженька.

— Именно это и странно. Хотя мне кажется, что, немного поразмыслив, он передумал. Послал за мной какую-то мелкую сошку. Бедняжка, боюсь, ему влетело из-за того, что он меня упустил.

— Он отправил за вами хвост? — спросил Носокс. — Мне вы не сказали.