Мегрэ и 'Дело Наура'
Шрифт:
– Чтобы выйти замуж за Висенте Алваредо, который тоже был в комнате, когда прозвучали выстрелы.
– Один или несколько?
– Они прогремели почти одновременно, и Наур был убит первым же.
– Выходит, второй выстрел был сделан покойником?
– Смерть не всегда бывает мгновенной. Наур мог нажать на спуск непроизвольно, уже падая.
– Кто же сделал первый выстрел?
– Вы.
– Зачем?
– Может быть, чтобы защитить Лину, или просто из ненависти к вашему хозяину.
– А почему не Алваредо?
– Похоже, он ни разу в жизни не держал в руках пистолета, да у него его и не было. Впрочем, следствие покажет.
– Разве они не сбежали?
– Они отправились в Амстердам, как и хотели сделать это неделю назад, и возвратились в Париж, как только им посоветовала голландская полиция.
– Полиция действовала от вашего имени? И не обещала при этом, что их не будут трогать? И еще: разве на руках господина Алваредо не было перчаток?
– Да, были.
– Они найдены?
– Вчера вечером их обнаружили в Орли, но следов пороха на них не было.
– А мадам Наур, которая собиралась уходить, разве была не в перчатках?
– И на ее перчатках тоже нет следов пороха.
– А вы уверены, что это были те самые перчатки?
– Это подтверждает горничная.
– Вначале вы говорили о трех свидетелях. Полагаю, третьим является Нелли Фелтхеис, не так ли?
– Она ожидала окончания объяснения в коридоре второго этажа и услышала два выстрела.
– Она заявила полиции об этом уже в субботу?
– Вас это не касается.
– Можете ли вы, по крайне мере, сказать, где она провела воскресенье?
– В "Отель де Лувр" вместе с хозяйкой и ее подругой.
– Кроме вас, к ним кто-нибудь приходил? Думаю, вы беседовали с ними в отеле, так же, как допрашивали меня на авеню Парк-Монсури.
– Во второй половине дня к ним приходил господин Алваредо.
И тогда Уэни сухо заключил:
– С меня довольно. Отныне я буду говорить только в присутствии адвоката.
– И все же есть вопрос, который я вам задавал и считаю необходимым повторить: какие в действительности у вас были отношения с мадам Наур?
На губах Уэни появилась ледяная улыбка, глаза потемнели и блеснули, когда он процедил:
– Никаких.
– Спасибо. Лапуэнт, позови двух инспекторов.
Комиссар поднялся со стула, обошел стол кругом и остановился перед Уэни, продолжавшим сидеть в кресле. Глядя на него сверху вниз, Мегрэ с горечью произнес:
– Месть?
Тогда Фуад, видя, что они находятся в комнате одни и дверь заперта, тихо ответил:
– Возможно.
– Встаньте.
Он послушно поднялся с кресла.
– Протяните руки вперед.
Фуад подчинился, не переставая улыбаться.
– На основании ордера, выданного судебным следователем Кайотом, я вас арестую...
Затем, обращаясь к двум вошедшим инспекторам, приказал:
– Отведите его в камеру.
Случившееся все же стало "делом Наура". Целых восемь дней оно занимало первые страницы газет, а еженедельники, падкие на всякого рода сенсации, уделили ему по нескольку колонок. Журналисты рыскали по авеню Парк-Монсури, собирая сплетни, и домашняя работница мадам Воден хоть и ненадолго, но стала героиней дня.
Макий побывал в Амстердаме, затем в Каннах, где взял интервью у воспитательницы, сфотографировал ее и детей. Он расспросил управляющих игорными домами и крупье нескольких казино.
Все это время эксперты обшаривали дом Науров в надежде обнаружить хоть какую-нибудь улику. Они обыскали весь сад и даже сточные канавы вокруг, пытаясь найти пистолет, из которого был убит Наур.
В понедельник во второй половине дня состоялась встреча у нотариуса, на которой присутствовали Пьер Наур с отцом, а также Лина.
Мэтр Леруа-Бодье сообщил по телефону Мегрэ, что во втором завещании Феликс Наур оставил жене минимально допустимую законом сумму. Все остальное переходило детям, и он выражал пожелание, чтобы брат стал их опекуном.
– Уэни он не оставил ничего?
– Меня это поразило. Теперь-то я могу вам рассказать, что в первом завещании Наур выделил своему секретарю полмиллиона франков "в знак признательности за преданность и оказанные им услуги". А теперь имя Уэни даже не упоминается.
Может быть, Наур узнал, какие отношения были у Лины с Фуадом?
Судебный следователь заслушал показания управляющего и крупье игорного клуба на Сен-Мишель и тридцати шести его завсегдатаев.
Журналисты подстерегали свидетелей у выхода, что приводило некоторых из них в ярость.
Произошли и ошибки. Один студент заявил, что видел Уэни сидящим в углу игорного зала с одиннадцати часов вечера. Понадобилось два дня, чтобы установить, что этот молодой человек был в клубе не в пятницу, а спутал ее со средой.
Соседи, вернувшиеся домой около половины двенадцатого, утверждали, что не видели машины, стоявшей напротив бара.
Следователь Кайот был терпеливым и дотошным человеком. В течение трех месяцев он почти ежедневно вызывал к себе Мегрэ, чтобы поручить ему расследование новых обстоятельств.
В газетах политические новости отодвинули сообщения о деле Наура на третью, затем на пятую страницу, а потом упоминания о нем исчезли совсем.
Лина, Алваредо и Нелли не имели права покидать Париж до окончания следствия, и лишь только после его завершения им разрешили выехать в окрестности Дрё, где они укрылись от любопытных в небольшом домике.