Мегрэ и старая дама
Шрифт:
Он действительно вышел при самом въезде в город и удалился, закинув за спину мешок, едва пробормотав слова благодарности.
Мегрэ заехал сначала к себе в отель, где не оказалось для него никакой записки, потом отправился в бар казино, где работал Чарли.
— Не видел моего инспектора? — спросил Мегрэ.
— Он заходил после пяти. — Чарли глянул на часы, которые показывали девять, и добавил: — Давно уже.
— А Тео Бессона?
— Они пришли и ушли один вслед за другим.
Мегрэ взглядом показал, что понял.
— Что-нибудь
— Нет, спасибо.
Анри, видимо, зря приехал в Этрета, так как Мегрэ нашел Кастэна на посту перед «Приморской гостиницей».
— Он у себя?
— Четверть часа назад поднялся к себе в комнату.
Инспектор показал на свет в окне третьего этажа.
Глава 8
Свет в саду
В этот вечер Кастэн не раз тайком поглядывал на Мегрэ, спрашивая себя, действительно ли комиссар знает, чего хочет. На самом ли деле Мегрэ — великий человек, которому стремятся подражать молодые полицейские инспектора? Или же он просто не в форме, во всяком случае сегодня, и дал увлечь себя событиям?
— Посидим где-нибудь, — предложил комиссар Кастэну, найдя инспектора у отеля, где тот вел наблюдение.
Добродетельные граждане, протестующие против количества питейных заведений, не сомневаются, что для того и существуют кабачки, чтобы оказывать услуги полиции. Случайно один из них находился в пятидесяти метрах от «Приморской гостиницы», и оттуда можно было наблюдать за окнами Тео.
Кастэн решил, что комиссар собирается поговорить с ним, дать какие-то распоряжения.
— Я бы выпил кофе с коньяком, — признался Мегрэ. — Сегодня что-то прохладно.
— Вы уже ужинали?
— По сути дела, нет.
— И не будете?
— Не сейчас.
Он не был пьян, хотя то здесь, то там немало выпил с утра. Вероятно, поэтому и выглядел таким разомлевшим.
— Может, Тео спит, — сказал он, поглядев в окно.
— На всякий случай, я еще понаблюдаю?
— Наблюдай, сынок. И если не будешь спускать глаз с дверей отеля, что намного важнее, чем окна, можешь оставаться здесь. Я же, кажется, отправлюсь сейчас пожелать доброй ночи Валентине.
Но он просидел еще добрых полчаса, не говоря ни слова, задумчиво глядя перед собой. Наконец поднялся, вздохнул и, сунув руки в карманы, с трубкой в зубах, вышел. Кастэн слышал, как стихали его шаги на безлюдной улице.
Без нескольких минут десять Мегрэ остановился у калитки «Гнездышка». Дорогу заливал месяц, окруженный широким сиянием. По пути ему никто не встретился. Ни собака не залаяла, ни кошка, выскочив из-под ног, не юркнула за ограду. Только где-то в болотце монотонно квакали лягушки.
Привстав на цыпочки, он попытался увидеть, горит ли свет еще у старой дамы. Ему показалось, что окна первого этажа освещены, и он вошел в калитку, которая не была заперта.
В саду было сыро, сильно пахло перегноем. Идя по тропинке, он цеплялся за ветви, и шелест их, вероятно, был слышен в доме.
Дойдя до мощеной площадки перед домом, он увидел освещенные окна гостиной и Валентину. Приподнявшись из кресла, она настороженно прислушалась, замерла на мгновение, потом подошла к стене и неожиданно погасила свет.
Как раз в этот момент он чихнул. Легкий скрип означал, что открыли одну из створок окна.
— Кто там?
— Это я, Мегрэ.
Раздался короткий нервный смешок, как будто смеявшийся чем-то напуган.
— Прошу прощения. Сейчас зажгу свет. — И добавила тише, словно разговаривая с собой: — Что за напасть, где же выключатель? Ах да! Вот он…
Вероятно, она повернула сразу два выключателя, так как осветились снова не только окна салона, но зажглась и лампа в саду, почти над головой комиссара.
— Сейчас открою вам дверь.
Она была одета так, как он уже привык ее видеть. На круглом столике перед креслом, где он ее застал, были разложены карты для пасьянса.
Она суетливо хлопотала в своем опустевшем домике, ходила из комнаты в комнату, отпирала и запирала двери, гремела задвижками.
— Видите, не такая уж я храбрая, как утверждала: я забаррикадировалась. Я не ждала, что вы придете.
Ей не хотелось задавать ему вопросы, но она была явно заинтригована.
— Вы не торопитесь? Зайдите, присядьте. — И, заметив, что он посмотрел на карты: — Чем-то ведь надо скрашивать одиночество. Что вам предложить?
— Видите ли, приехав в Этрета, я пью с утра до вечера. Ваш пасынок Шарль явился утром и угостил меня пикон-гренадином. К нам присоединился Тео, мы выпили и повторили. Затем я встретил инспектора, и мы зашли в кафе поболтать. Захожу к вам — и на столе автоматически появляется бутылка кальвадоса. Доктор оказался не менее гостеприимным. Трошю потчевали меня сидром.
— Они хорошо встретили вас?
— Не так уж плохо.
— Узнали у них что-нибудь интересное?
— Может быть. Пока следствие не окончено, трудно различить, что интересно, а что нет. К вам кто-нибудь заходил после меня?
— Нет. Но я сама выходила из дому. Навещала старушку Серэ. Она ведь так стара, что все давно считают ее умершей и никто не бывает у нее. Она моя ближайшая соседка. Будь я помоложе, я могла бы перебираться к ней прямо через изгородь… Теперь, как видите, я одна. Мой драгун в юбке уже давно убрался восвояси.
Поначалу мне хотелось взять новую прислугу и поселить ее в доме, но теперь я задумываюсь, стоит ли, уж больно хорошо мне одной.
— Вам не бывает страшно?
— Это случается, вы могли только что убедиться сами. Услышав ваши шаги, я немного растерялась. Что бы я стала делать, ворвись ко мне бродяга? Как вы находите мой план? Сначала я гашу свет в доме, затем зажигаю лампочку в саду: меня не видно, я же вижу все.
— Мне кажется, это блестящий метод.
— Сейчас, правда, я забыла зажечь лампочку в саду.