Механическая принцесса

Клэр Кассандра

– Тесса, мы уже говорили с тобой об этом. Ты не являешься опасностью. Да, ты та, кого хочет Мортмейн но если бы ты не была тут, в безопасности, он бы легко схватил тебя. И сколько всего он может уничтожить используя твою силу? Мы не знаем. Все, что мы знаем - так это то, что он хочет что-то от тебя, и твоя защита - в наших интересах. Это не самоотверженность. Нам. Сумереным Охотникам не свойственна самоотверженность.

Она посмотрела вверх на него:

– Я думаю, что вы очень самоотверженные.

На звук его протеста он ответила:

– Конечно, ты должен знать, что то, что вы делаете - достойно поражения. Существует

холод в вашем отношении к верности, это правда. Мы - это пыль и тени. Но вы как герои античных времен, как Ахилес и Джейсон.

– Ахилес был убит отравленной стрелой, а Джейсон умер в одиночестве из-за своего гниющего корабля. Такова судьба героев. Ангел знает, поему кто-то хочет быть один.

Тесса посмотрела на него. Она увидела тени под его голубыми глазами, то, как его пальцы бессознательно теребили материал на его манжетах, как будто он не осознавал то, то он делает. Месяцы, подумала она. За последние месяцы они ни разу не оставались наедине так долго. Да и то, это были случайные встречи в коридорах, во дворе, неловкие любезности. Она скучала по его шуткам, по книгам, которые он обычно одалживал ей, во веселым искоркам в его глазах. Вспомнив о прежнем Уилле, она неосознанно заговорила:

– Я не могу забыть то, что ты сказал мне тогда, - произнесла она.

Он посмотрел на нее удивленно:

– Да? И что это такое?

– Что иногда, когда ты не можешь решить что тебе делать, ты представляешь себя героем книги, потому что легче решить то, как они поступили бы в данной ситуации.

– Да, - сказал Уилл.
– Возможно, никто не может давать советов, относительно поисков счастья.

– Не счастье. Не совсем оно. Я хочу помочь - делать хорошие вещи, - она замолчала и вздохнула, - Я обратилась ко многим книгам, но даже и если в них были какие-нибудь намеки или указания, то я не нашла их. Ты говорил, что ты как Сидни Картон...

Уилл издал звук, и сел за стол на противоположной стороне от нее. Его ресницы были опущены, скрывая глаза.

– И я полагаю, что это напоминает большинство из нас, - сказала она, - Но я не хочу быть Люси Манетт, потому то она ничего не сделала для того, чтобы спасти Чарльза. Она позволила это сделать Сидни. И еще, она была жестока с ним.

– С Чарльзом?- спросил Уилл?

– С Сидни, - ответила Тесса, - Он хотел стать лучше, но она не помогла ему с этим.

– Она не могла. Она была помолвлена с Чарльзом Дарнеем.

– Это было не из-за доброты, - сказала Тесса.

Уилл встал со стула так же быстро, как и сел на него. Он наклонился вперед, поставив руки на стол. В свете синей лампы его глаза приобрели еще более синеватый оттенок.

– Иногда нужно выбирать между добротой и честностью, - сказал он, - Иногда эти две вещи несовместимы.

– Что лучше?-прошептала Тесса.

Рот Уилла скривился в горькой усмешке:

– Полагаю, это зависит от книги.

Тесса посмотрела на него:

– Ты знаешь это чувство, - сказала она, - Когда ты читаешь книгу, ты понимаешь, что произойдет трагедия; ты можешь чувствовать приближающийся холод и темноту, можешь видеть персонажей у себя в воображении, которые живут и дышат на этих страницах. Но ты привязан к истории, так как будто ты тащишь тяжелый груз и не можешь повернуть или отпустить его, - в его потемневших голубых глаза было понимание - Конечно, Уилл понимал - она поспешно продолжила говорить, - Я чувствую

сейчас то же самое, но только это все происходит не с персонажами, а со мной, моими друзьями и компаньонами. Я не хочу сидеть на месте в то время, пока к нам приближается трагедия. Я хочу повернуть, вот только я должна узнать, как это сделать.

– Ты боишься за Джема, -сказал Уилл.

– Да,-сказала она.
– Я боюсь и за тебя тоже.

– Нет, - хрипло сказал Уилл, - Не трать время на меня, Тесс.

Она не успела ответить, потому дверь библиотеки открылась и вошла Шарлотта. Она выглядела усталой и истощенной. Уилл быстро повернулся к ней.

– Как Джем?-спросил он.

– Он проснулся и может говорить, - сказала Шарлотта.
– Молчаливые братья вернули его в стабильное состояние. У него прекратилось внутреннее кровотечение.

При упоминании о внутреннем кровотечении вид у Уилла был такой, словно он готов сейчас броситься с места. Тесса думала, что выглядит точно так же.

– Он может иметь посетителей, - продолжала Шарлотта, - На самом деле, он сам потребовал этого.

Уилл и Тесса переглянулись. Тесса знала, что они думают об одном и том же: кто будет его посетителем? Тесса была невестой Джема, но Уилл был его парабатаем, что само по себе было очень важным и священным. Когда Шарлотта заговорила, Уилл сделал шаг назад. Она звучала так, как будто устала от самых костей:

– Он зовет тебя,Уилл.

Уилл вздрогнул. Он бросил взгляд на Тессу.-Я..

Тесса не могла отрицать, что после слов Шарлотты она почувствовала всплеск удивления и ревности. Но она быстро отгородила от себя эти чувства. Она любила Джема достаточно, чтобы хотеть для него то, что он хотел для себя. У него были на то свои причины.

– Иди, - мягко сказала она, - Конечно, он хочет видеть тебя.

Уилл двинулся за Шарлоттой к двери. Но как только он прошел половину пут, он остановился, пересек комнату и подошел к Тессе.

– Тесса, - сказал он, - Не могла бы ты сделать кое-что для меня, пока я буду с Джемом?

Тесса посмотрела на него и сглотнула. Он был так близко. Очень близко: все линии, формы и углы лица Уилла заполнили ее поле зрение к тому моменту, как он заговорил.

– Да, конечно, - сказала она, - Что именно?

Кому: Эдмунду и Линетт Хэрондейл.

Равенскар Манор

Вест Ридинг, Йоркшир.

Дорогие Папа и Мама,

Я знаю, что поступила трусливо, когда ушла от вас рано утром до вашего пробуждения, оставив лишь одну записку. Я просто не могла бы смотреть на вас, зная, что я решаю сделать. И так же, я знаю, что я самая худшая из всех ваших непослушных дочерей.

Как я могу объяснить вам свое решение? Даже сейчас, оно кажется безумным. Каждый день безумнее предыдущего. Папа, вы были правы, когда говорили, что жизнь Сумеречного Охотника похожа на беспокойную мечту.

Сесилия перечеркнула все написанное пером, скомкала бумагу, и положила голову на стол.

Она начинала писать это письмо много раз, и до сих пор не пришла к версии, которая могла бы удовлетворить ее. Возможно, она не должна была это делать именно сейчас, пытаясь успокоить нервы, ведь она только что вернулась в Институт. Сейчас все беспокоились за Джема, да и Уилл едва ли заговорил с ней после того, как проверил ее раны в саду. Генри побежал к Шарлотте, Гидеон пошел у Габриэлю, и Сесилии пришлось подниматься одной по лестнице Института.