Механический Зверь. Монстр внутри
Шрифт:
Собравшись, умывшись, одевшись и наскоро причесавшись излюбленной мужской расческой – пятерней, Лазарь подбежал к двери сестры и постучал. Услышав с той стороны сонное бормотание и убедившись, что Лани встала и не проспит свое первое занятие, Лаз побежал проделывать ту же процедуру со всеми остальными. Из-за двери Черныша послышались возмущенные вопли о том, что в выбранном им расписании сегодня нет занятий, так что мальчик счел за лучшее поскорее ретироваться. В остальном все было в порядке.
Прождав в гостиной пятнадцать минут, Лазарь с теми, кто уже спустился пошел на завтрак. Все по-армейски: не успел – уходим без тебя. Закинув в себя
Из столовой он направил свои стопы в противоположную от общежития сторону. Ему нужен был корпус №3. К счастью они заранее изучили где что находится, потому что на пути ему то и дело попадались недоумевающие студенты, ищущие нужное здание. Зайдя внутрь и найдя свою аудиторию, Лаз с удивлением заметил, что кроме него присутствует всего один человек. Решив, что пришел слишком рано и просто не все подтянулись, он сел за одну из парт поближе к доске и принялся ждать. Как ни странно, когда вместе с приходом учителя зазвенел большой колокол, оглашая начало урока, к ним прибавилось еще всего два человека.
Так, впятером они и начали свое первое занятие. Учитель был невысок, но очень мускулист. Хотя, приглядевшись Лазарь понял, что на самом деле обе руки его преподавателя на самом деле уже не на 100 % состоят из мяса. Вообще этого человека можно было назвать воплощением механизации. Казалось, что все, что можно, а также то, что уже немного нельзя у него было наполовину стальным. Оба глаза, нос, уши, даже зубы отливали металлом и формой походили не на живые органы, а скорее на произведение художника-авангардиста. Было не сложно догадаться, что и ноги, и большая часть тела тоже были покрыты слоем механизмов.
– «Мое имя Дыжиз Бульц, - даже его имя было каким-то механическим.
– С сегодняшнего дня я буду два месяца вести у вас механизацию, - он окинул взглядом глаз-биноклей сидящих учеников. Похоже, слишком юный возраст Лаза ничуть его не смутил.
– Через несколько занятий половина из вас сбежит от меня плача, как маленькие девочки, а другая половина даже сбежать не сможет! А все по тому, что механизация — это очень больно!» - На этих словах он залился дьявольским смехом. И так немного настороженные ученики вжались глубоко в стулья. Похоже это и правда очень больно, если этот мужик так двинулся. Именно это крутилось в голове у каждого присутствующего.
Лазу было не менее не по себе. Однако он уже давно, еще до теста предрасположенности решил, что совместит в себе и механизацию и форму зверя. А значит, чтобы удовлетворить свои амбиции ему придется изучать эту самую механизацию, как бы больно это ни было. Тем временем учитель немного успокоился и уже более расслабленным тоном начал свою лекцию.
Механизация это, как уже не раз говорилось, облечение частей тела в особый доспех, который благодаря приводам и поршням в разы увеличивал человеческие возможности. Если обычный человек, как бы долго он ни занимался никогда не сможет прыгнуть в длину на двадцать метров, то Мех мог, при соответствующем усилении прыгнуть и на сто. Мехом для простоты назывался любой, подвергший свое тело механизации. Тот же принцип работал и со всеми другими аспектами. Скорость, сила, ловкость, выносливость, быстрота реакции. То, что не могло человеческое тело могли механизмы.
В этом процессе было два минуса. Именно из-за них сейчас в аудитории
Во-первых, нужен был очень большой контроль над гравитацией. Иногда механизмы делались стальными, из расчета, что их будут контролировать магнетизмом, но это было не всегда удобно, а также увеличение веса тела обычно сказывалось отрицательно. Так что в основном все Мехи всё-таки пользовались именно гравитацией. Меняя, преломляя, ослабляя и усиливая направление силы тяжести сотни и тысячи раз, они могли без особых проблем контролировать десятки тысяч маленьких приводов, поршней, шестеренок и клапанов, находящихся в доспехе. Такие механизации чаще всего делали из легких, но прочных металлов, вроде знакомых Семену Лебедеву алюминия или титана, или из незнакомого мифрила. Либо еще использовались кости животных, но они, из-за пустот внутри годились далеко не на всё.
Сам процесс происходил так. Кусок металла расплавляли, а потом псионик из жидкости лепил нужные ему детали, давал им остыть, а потом встраивал на то место, куда хотел. Так что прежде, чем начинать, собственно, механизацию, нужно было очень хорошо управлять силой притяжения. Настоящие мастера могли по одной выдергивать ворсинки из гусиного пуха, не трогая соседние.
Во-вторых, это и правда было очень больно. Частей, входящих под кожу было немного, но все равно, то, что тебе в руку погружаются металлические иглы, не могло быть приятным. Потом организм привыкал, но поначалу было и правда крайне неприятно. Так что очень немногие выдерживали этот процесс. Поэтому Мехов было намного меньше, чем пользующихся формой Зверя.
Но, естественно, если были минусы, то должны были быть и плюсы, иначе на это никто бы не согласился. Плюс был. Всего один. Механизацию можно было проводить до бесконечности. Были известны случаи, когда псионики превращали себя в ходячие крепости по несколько метров ростом, со множеством дополнительных оружий, лишними руками и ногами. Такое зрелище было поистине величественно. В добавок, в таком случае можно было продолжать механизацию уже не опасаясь боли, ведь лишние детали крепились уже не на тело непосредственно.
Так что, пусть мехов было и мало, но никто не смел их недооценивать. Такие люди, выдержавшие долгую боль и ставшие наполовину машинами, были невероятными воинами.
Оказалось, что учитель шутил. В первые два года ученики курса механизации тренировались контролировать гравитацию и усиленно изучали человеческую анатомию. Нужно было признать, что местные врачи очень хорошо разобрались со всеми функциями человеческого тела. Тот анатомический атлас, который Лаз прочел еще давным-давно дома был тому ярким примером. На уроках с Дыжизом учеников ждали медицинские манекены, препарирование различных животных и еще множество всякой всячины. Целью этого было научить юных псиоников тому, как работает и функционирует тело, чтобы в будущем им было легче применять эти знания на себе.
Урок длился почти три часа. Плюс два небольших перерыва. Так что, когда Лаз просветленным вышел из третьего корпуса было уже за полдень. Он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями и поспешил на следующее занятие.
*** *** *** *** ***
– «Как они устроились?»
– «Вроде бы неплохо, господин ректор».
– «Оли, сколько раз повторять!?»
– «Сколько бы раз вы не повторяли, вы все равно господин ректор. Смиритесь».