Мекленбургская принцесса
Шрифт:
– Вы правы, господин барон, Карлу Густаву пора спать, – решительно заявила принцесса не допускающим возражений голосом.
– Но матушка! – все же попробовал возразить ей мальчик… однако протест остался без последствий.
– С вашего позволения, – поклонился ей Кароль, – мы с его высочеством удаляемся.
Принцу ничего не оставалось делать, как тоже поклониться и, поцеловав матери руку, отправиться в свои покои. Но едва они вышли, внимание барона отвлек слуга, что-то прошептавший
– Вам нужно идти? – как можно более незаинтересованным голосом спросил Карл Густав у фон Гершова.
– Да, мой принц, но прежде…
– Хорошо, господин барон, вы можете идти, я сам доберусь до спальни.
Померанец немного помялся, но, посмотрев в невинное лицо Карла Густава, решил, что никакой беды не случится и, поклонившись, решительно пошагал за лакеем. Мальчик, в свою очередь, дождался, когда его шаги стихнут, и, разувшись, чтобы не привлекать внимания стуком каблуков, побежал вслед за ним. Быстро добравшись до комнаты, игравшей роль кордегардии, принц приложил ухо к двери и стал жадно слушать разговор за ней.
– Мы доставили этого человека, господин барон, – докладывал кто-то его наставнику сиплым голосом. – Все как вы просили, тихо и благородно!
– Он сопротивлялся?
– Не успел.
– Но он цел?
– Как можно, – оскорбился сиплый, – вы же просили!
– Хорошо.
В приоткрытую щелку было видно, как в скупо освещенную комнату втолкнули связанного человека. Лицо его было закрыто каким-то мешком, руки стянуты за спиной, а с боков его поддерживали двое сопровождающих совершенно разбойничьего вида. Во всяком случае, именно так показалось принцу.
– Развяжите его, – коротко велел фон Гершов.
Сопровождающие переглянулись, однако, не решившись перечить, исполнили приказание.
– А теперь оставьте нас!
– Но, господин барон…
– Исполнять!
Дождавшись, когда люди с разбойничьими лицами выйдут, освобожденный ими пленник медленно стянул с головы мешок и, подняв голову, немного вызывающим голосом сказал:
– А я-то все думал: кого это они называют бароном?
– Ты мог бы носить такой же титул, – не повышая голос, ответил ему Кароль.
– Видимо, не судьба, – грустно усмехнулся Болеслав.
– Человек сам кузнец своей судьбы.
– Ты уже и говоришь, как он…
– Когда-то мы оба так говорили.
– К чему теперь эти воспоминания?
– Ну, с чего-то же надо начать разговор…
– Нам не о чем разговаривать.
– Ошибаешься, брат. Ты можешь мне не верить, но, кажется, Иоганн знал, что я тебя встречу.
– Вот как? Впрочем, я не удивлен, он всегда и все знает наперед. И что же он тебе приказал – отправить меня на виселицу?
– Он просил передать, что прощает тебя.
– Хм, неожиданно. Что-нибудь еще?
– Еще он просил, чтобы я тебе не мстил.
– Наверное, тебе трудно выполнить эту просьбу…
– Как тебе сказать, брат… – вздохнул Кароль, – если бы он не просил, а приказал – я бы, наверное, ослушался…
– По крайней мере, честно. Но зачем тогда меня сюда притащили?
– Ты знаешь, что за послание привез?
– Нет, – покачал головой Болеслав, – меня не посвящали в это.
– А кому оно предназначалось?
– Раз меня схватили – ты, вероятно, знаешь.
– Отвечай!
– Причетнику собора.
– Святая простота! Он, как и ты, всего лишь футляр для послания. Главный получатель – епископ Глюк. Ты помнишь его?
– Немного. Кажется, наш герцог его недолюбливал, причем это у них было взаимно.
– Это точно, и со временем их чувства только укрепились, а теперь подумай: зачем тем, кому ты сейчас служишь, писать лютеранскому епископу?
– Слишком сложный вопрос для лейтенанта рейтар.
– А для приближенного герцога-странника?
– Это было давно!
– Не так уж и давно, Болеслав, подумай хорошенько.
– Ну, не знаю… случается, что и злейшие враги объединяются, когда у них появляется общий противник. А Иоганн Альбрехт, надо отдать ему должное, умеет наживать себе врагов.
– Умеет и друзей.
– Тоже верно, не зря ведь его избрали своим царем московиты. Кстати, как он ими правит? Нет, среди них есть неплохие парни вроде Никиты или Анисима, но ведь они же… дикие!
– Не такие уж и дикие. Но ты не договорил.
– Да что тут толковать, даже среди самых ярых папистов случаются люди, что за пригоршню полновесных дукатов одевают на голову чалму и поют суры из Корана, как будто всю жизнь только этим и занимались. Почему бы таким не быть и среди последователей Лютера?
– Все гораздо сложнее, брат. У нашего герцога есть могущественные враги, но они хотели бы не просто убрать его со своей дороги, но еще и сделать это чужими руками.
– И кто же эти люди?
Услышав вопрос младшего брата, Кароль на мгновение задумался, затем тяжело вздохнул и тихо ответил:
– Если ты спрашиваешь у меня их имена, то я не знаю. Однако, может, ты поможешь мне их узнать?
– Но как?
– Кто дал тебе это письмо?
– Граф Хотек.
– Приближенный короля Фердинада?
– Да, он; я сопровождал его во время посольства к королевичу Владиславу.
– Вы были в Польше?
– Да, братец, мы привезли королевичу деньги для войны с…
– Герцогом Иоганном Альбрехтом?