Мелисандра
Шрифт:
Приплыв на пароме в Англию, они снова сели в поезд, и Мелисанда стала испытывать смешанное чувство.
Она вроде бы немного успокоилась, но, в то же время, загрустила.
– Нам больше не нужно никого обманывать, – сказал ей англичанин.
– Я уже не ваша дочь? – спросила девушка.
– Теперь мы оба должны привыкать к новым для нас отношениям.
– К каким?
– Ты – дочь моего хорошего друга. Узнав, что ты ищешь работу, а моя дочь чуть старше тебя и пока одинока, я предложил тебе стать ее компаньонкой.
– Понимаю. Вы не хотите, чтобы кто-то знал, как вы добры по отношению к дочери своего
– Нет, люблю. Даже очень.
Мелисанда покачала головой и с улыбкой сказала:
– Нет. Когда я благодарила вас за платья, за ту радость, которую вы мне доставили, вам это не понравилось, и вы поспешили перевести разговор на другую тему.
– Ты слишком часто меня благодаришь. Одного раза вполне достаточно. А теперь, пожалуйста, делай так, как я прошу. Пусть все думают, что ты дочь моего друга. Ты жила во Франции. Тебе нужно место, и я предложил тебе стать компаньонкой моей дочери. Как я уже говорил, ее мать недавно умерла. Дочь готовилась выйти замуж, но из-за смерти матери свадьбу пришлось отложить. На год, не меньше. Ты поможешь ей подбирать платья, будешь сопровождать ее на прогулках, вместе с ней вышивать и играть на фортепьяно, обучишь ее французскому.
– Я сделаю все, что вы скажете, – пообещала Мелисанда. – Что бы вы ни пожелали. Правда, иногда с моего языка срывается не то, что нужно, но я обещаю, что этого больше не произойдет. Я всегда будут помнить о той радости, которую вы доставили мне, мсье и мадам Лефевр, монахиням, и даже продавщице в магазине одежды.
– Ну что ты. Чем же я вас всех так облагодетельствовал?
– О себе я уже не говорю – и так ясно. Продавщица осталась довольна, потому что вы купили у нее дорогие платья. Арман будет рассказывать о вас всякие истории, а для мадам вы стали особым клиентом. Монашки тоже не нарадуются – не забери вы меня с собой, я все равно убежала бы из монастыря.
– Ты смотришь на мир сквозь розовые очки.
– А я обожаю все розовое, – ответила Мелисанда. – Это потому, что, живя в монастыре, была вынуждена одеваться только в черное.
Неожиданно девушка вновь поцеловала его.
– Это в последний раз, – извиняясь, произнесла она. – Вы же теперь для меня не отец, взявший свою дочь после окончания обучения и накупивший ей нарядных парижских туалетов. Отныне вы человек, предложивший мне место компаньонки для своей дочери.
Сказав это, Мелисанда выпрямилась, и лицо ее стало серьезным. Всем своим видом она напоминала молодую даму, направляющуюся к месту новой работы.
Добравшись на поезде до конечной станции Девон, они пересели в почтовую карету и направились в Корнуолл.
Мелисанду не покидали тревожные мысли. Мост между прошлым и будущим она почти преодолела, и теперь ей предстояло встретиться с дочерью своего опекуна, которая всего на несколько лет старше ее. И этой встречи она страшилась.
Почтовая карета медленно катила по дороге, а девушка, широко открыв глаза, восхищенно любовалась сельским пейзажем – таких высоких холмов она еще никогда не видела. Дорога была настолько разбита, что колеса кареты несколько раз застревали в выбоинах. Тогда кучер с почтальоном спрыгивали на землю и, упершись в карету плечом, толкали ее вперед.
Мелисанда заметила, что чем меньше им оставалось ехать до дома Чарльза Тревеннинга, тем сильнее нервничал ее опекун. Поняв его настроение, девушка совсем замкнулась. Мелисанда нисколько не сомневалась в том, что волнуется сэр Чарльз из-за нее. Наверняка он бес покоился, понравится ли дочери компаньонка, которую он сам для нее выбрал.
Пока меняли сломанное колесо кареты, сэр Чарльз успел поведать девушке несколько забавных историй о своем герцогстве. Рассказал ей об обитающих в этой местности маленьких человечках, которые носят красные одежды и сахарные шляпы, о привидениях, живущих в оловянных рудниках и считающих себя их хозяевами. Желая их задобрить, шахтеры, спускающиеся в забои, оставляют им часть принесенного с собой обеда, будучи уверены, что если не сделают этим привидениям подношений, то их ждет беда.
Мелисанда слушала его широко раскрыв глаза. Лицо ее было серьезным. Она верила всему, что говорил ей опекун, и горела желанием побольше узнать о загадочных привидениях.
– А какие они, эти маленькие человечки? Очень злые или добрые?
– Они могут быть очень злыми. Но их легко задобрить. Говорят, что это души евреев, которые распяли Христа.
– А если мне попадутся эти маленькие человечки и привидения, я их узнаю?
– Сомневаюсь, что ты когда-нибудь с ними встретишься. Вот скоро увидишь старых шахтеров. Привидения очень на них похожи. Только они такие маленькие, что могут усесться на твоей ладошке. А маленькие человечки одеты в красное, и на голове у них белые шляпы из сахара.
– А что, если мне нечем будет их угостить? Тогда я подарю им свой носовой платок. Или шляпку.
При мысли о том, что она может лишиться своей красивой шляпки, глаза Мелисанды стали грустными.
– Она им будет не нужна, – поспешил успокоить ее сэр Чарльз. – У них крохотные головки, так что шляпка как твоя им не подойдет. Скорее всего, ты никогда с ними не встретишься. Я, например, их ни разу не видел.
– А мне бы очень хотелось.
– Люди боятся таких встреч. Некоторые с наступлением темноты вообще не выходят на улицу.
– Я бы тоже пришла в ужас, – поежившись, сказала девушка и засмеялась. – Но увидеть их все равно хочется. – И Мелисанда в надежде разглядеть привидения высунулась в окошко, чем рассмешила англичанина.
– Это всего лишь легенды, – сказал он. – Их придумали люди. Но Англия – страна удивительная. Надеюсь, что она тебе понравится.
– Уже понравилась. Я никогда не была так счастлива, как сейчас:
– Пусть это будет для тебя началом счастливой жизни.
– В монастыре, конечно, неплохо, – признала девушка, – но мне всегда хотелось, чтобы произошло… какое-нибудь чудо. Вроде вашего приезда.
– А ты считаешь, что мое появление в монастыре и твой отъезд – это чудо?
Она посмотрела на него удивленными глазами:
– Конечно. Самое потрясающее чудо, которое могло произойти с кем-либо из обитателей монастыря.
Внезапно Чарльза Тревеннинга охватило беспокойство. Он наклонился к девушке и коснулся ее руки:
– Никто не знает, чем все это кончится. Не ошибся ли я, взяв тебя с собой? Хочется верить, дитя мое, что я поступил правильно.
– Конечно же, вы поступили правильно. Я знаю. Это то, о чем я мечтала всю жизнь. Все ждала, когда же это произойдет, и, наконец, вы приехали. Видите, вышло так, как я хотела.