Мельничиха из Тихого Омута
Шрифт:
– Как запела-то! Как запела!
– заорал графский мельник, подскакивая при каждом слове.
– Не верьте ни единому слову, господин Фуллартон! Она - ведьма! Хитрущая, как сто ведьм! И моё колесо тоже она сломала!
– он почти прокричал это, чтобы уже наверняка все услышали.
Ужасно хотелось высказать господину Закхею всё, что я о нём думала, но я сдержалась.
– Помилуйте, - произнесла я как можно холоднее и как можно презрительнее глядя на беснующегося мельника, - и как, по-вашему, слабая женщина могла это сделать?
–
– не унимался мельник.
– Если бы так, - ответила я с сарказмом, - то почему не сделала этого год назад? Не доводя наше положение вот до такого бедственного?
– я указала в сторону полуразрушенной крыши курятника.
– Да будь я ведьмой, ваше сиятельство, - тут я обернулась к графу и улыбнулась максимально приветливо, - у вашего мельника уже вырос бы свиной хвостик.
Господин Закхей ахнул и шарахнулся, схватившись за свой пухлый зад.
– И ослиные уши в придачу, - подытожила я.
Граф расхохотался так неожиданно и оглушительно, что теперь уже я шарахнулась, как мельник.
– Вы шутница, хозяйка, - заявил господин граф благожелательно и снова принялся разглядывать меня через стекляшки очков.
– И мне нравится ваша деловая хватка, вот только...
– Это вы ещё не знаете всех моих планов!
– смело перебила я его, пока он не ляпнул что-нибудь вроде «мне очень жаль, но убирайтесь вон».
– Вы уж меня извините за прямоту, но ваш мельник будет работать только вам в убыток.
– Что за наветы!..
– переполошился господин Закхей, но я попросту проигнорировала его вопли.
И граф, что приятно, тоже.
– Мука - это, конечно, хорошо, - продолжала я, - но есть кое-что, что принесёт гораздо больший доход. Я бы сказала - беспроигрышный вариант.
– И что же это?
– заинтересованно спросил граф, пожирая меня взглядом.
Кто знает, что так поразило его воображение - перспектива получения барышей или мой красный корсаж?..
– Бумага, - выпалила я, мысленно пожелав себе самой удачи.
Но сегодня удача точно была на моей стороне, потому что граф на некоторое время потерял дар речи.
– Я не ослышался?
– переспросил он и спрятал свои очочки в кармашек.
– Вы говорите про бумагу? Про вот такую бумагу?
– он указал на листы, которые я по прежнему прижимала к груди.
– Именно, - уже важно заявила я.
– Но секрет изготовления знают лишь наши южные друзья...
– граф сделал шаг ко мне, другой - так и подбирался, как кот к неосторожной птичке.
– Ия тоже знаю, - заверила я его с улыбкой.
– Только для того, чтобы поставить производство бумаги на поток, мне нужна будет ваша помощь, ваше сиятельство.
– Выкладывайте, - потребовал он без обиняков и взял меня под локоток.
– Пройдемте-ка к озеру, хозяйка, тут слишком много ушей.
– Господин граф.
– потрясенно произнес мельник.
– Ваша милость. Ваше сиятельство!..
– Да помолчите вы, Закхей, - бросил граф, даже не взглянув на мельника.
– Хозяйка, прошу вас, - он очень любезно указал мне на деревянные мостки, где нам предполагалось уединиться.
– Господин Закхей, вы напрасно ревнуете, - сказала я, улыбнувшись от уха до уха.
– Пораскиньте мозгами - если моя мельница перейдет на производство бумаги, то вы станете единственным мельником в округе. Разве это не то, о чем вы мечтали? И жениться не придется.
Он покраснел, как рак, но тут же замолчал, а граф захлопал глазами:
– Простите, что?
– изумился он.
– О какой женитьбе идет речь?
– Господин Закхей предлагал мне руку и сердце, - сказала я с мстительным удовольствием.
– Вернее, не мне, а моей мельнице. Слияние капиталов, так сказать.
– И вы?..
– граф смотрел на меня, как на диковинку какую-то, и всё нежнее и плотнее прихватывал под локоток.
Не слишком ли далеко я зашла? Вроде, даже не кокетничала. Ну, почти не кокетничала.
– И я отказалась, ваше сиятельство, - ответила я скромно и так же скромно сдвинула его пальцы со своей руки.
– Я - бедная женщина, потерявшая мужа, мне ли думать о семейных радостях? Мой удел - плакать, молиться и. делать для вас бумагу. Думаете, это окупит затраты?
– Смотря, сколько вы собираетесь тратить, - граф всё теснил меня к озеру, а я хоть и мечтала выложить ему свои соображения, но как-то не хотела оставаться наедине с ним в такой близости к воде.
Вдруг граф вздумает приударить, а моргелюты решат, что мне что-то угрожает, и тогда. Я очень живо представила изящные графские туфли, торчащие из воды, подобно сапогам кузнеца, и вздрогнула.
– Учитывая, что вы - человек влиятельный, а у меня работы выше головы, - пустилась я на хитрость, - возможно, лучше я представлю вашему сиятельству письменный план? Заодно произведу некоторые расчеты и изображу кое-какие усовершенствования, которые понадобится установить на мельнице...
– Уверен, что вы прекрасно объясните всё и на словах, - заявил граф.
– Слушать вас - одно удовольствие. Поете - как соловей. Итак, что вам понадобится, прекрасная мельничиха?
– Мне нужна телега, - раздался вдруг хмурый голос господина Кроу.
Я встрепенулась, будто и правда услышала соловья, а вот граф был недоволен. Он поморщился, как от зубной боли, и оглянулся.
– А вы здесь какими судьбами, Кроу?
– спросил он кисло.
– А я вам что - помешал?
– нарочито удивился судья, сдвигая остроконечную шапку-клюв на затылок.
– Сами-то вы что тут забыли?
– Вы интересуетесь как должностное лицо?
– ответил граф вопросом на вопрос.
– Или так, из человеческого любопытства?
– Несомненно, как должностное лицо, - сказал Кроу очень вежливо, и надо ли говорить, что я ни капельки его вежливости не поверила.