Мелодия дождя
Шрифт:
Затем облизал впадинку пупочка и отправился вдоль по ложбинке напряжённого пресса до солнечного сплетения.
Лёгкого движения руками оказалось достаточно, чтобы бюстгальтер слетел вверх, оголив наливные яблочки спелых, вибрирующих в такт движениям грудной клетки холмиков, увенчанных сладкими горошинами, твердеющими от круговых движений влажного языка.
Девушка затрепетала, обхватила Лёнькину голову дрожащими руками, в то время как он принялся нежно сжимать тугие полушария, прощупывая сквозь тонкую кожу наполненные упругой твёрдостью
Алина охнула от нахлынувших мощной волной ощущений, опустила руки, привычно скрестив их, захватила края кофты и рывком сдернула её через голову.
Ей до страсти необходимо было видеть в деталях пикантный процесс, посылающий телу столь сладостные сигналы. Ещё секунда и гипюровый бюстик улетел куда-то в сторону, а любопытному взору открылась сцена немыслимого разврата.
Алина, словно расчёсывая гребнем, нырнула раскрытыми пальцами в вихры любимого. Девушка почувствовала безграничную благодарность к нему. В сознании промелькнула стремительной тенью навязчивая мысль. Это было неосознанное до конца желание слиться, сделать щедрый, фактически бесценный подарок другу.
Внезапную эротическую рефлексию девушка старательно пыталась погасить в зародыше. Она испугалась даже призрака промчавшегося стремительно неразумного и опасного намерения.
Под Лёнькиными бесстыдными пальцами в каждой точке их касания, глухо, но ощутимо затрепетало испугавшееся вдруг неожиданных последствий сердце.
Казалось, будто оно уже не одно, что размножается, разлетаясь на маленькие кусочки, которые начинают жить собственной жизнью.
Несколько маленьких сердец переместились вниз, в самый центр интимности, где что-то стремительно и властно начало расти, расширяться, гореть и содрогаться.
Заблудившиеся сердца завибрировали, начали конвульсивно сокращаться. По взбудораженным телам прокатились одна за другой волны немыслимого сладострастия, потом напряжение резко опало, а по ногам потекло липкое и горячее.
Это было совсем новое ощущение. Алина помнила, что в детстве и юности несколько раз происходило нечто подобное, когда пришлось успокаивать письку, потому, что она чесалась.
Те ощущения не были настолько яркими, да и не дотрагивалась девушка до глупостей, как они с подружками тогда называли сморщенный пирожок, обитающий между ног.
Это чувствительное место теперь и выглядит иначе. Скорее оно похоже на цветочный бутон, который так приятно раскрывать и ласкать в горячей ванной. Лёнька до него не дотрагивался, а оно между тем отреагировало неожиданно сильным возбуждением.
Алина покраснела от осознания, будто нечаянно описалась. Что же ещё могло произойти? В комнате, как назло горел свет. Сейчас Лёнька увидит её конфуз, тогда конец любви и никогда больше не испытать того, что только что пронзило мозг и тело, разлившись впоследствии теплом и блаженной истомой.
Во что бы то ни стало нужно Лёньку отвлечь. Может быть, за чем-нибудь послать или самой пойти, будто бы в туалет. Только как об этом сказать? Она же девочка, это так стыдно. И что делать! Значит, нужно выбирать то, что проще объяснить.
– Лёнь, извини, любимый. Мне нужно в дамскую комнату. Я быстро.
– Тогда я тоже.
– Давай, по очереди. Сначала я. Только ты отвернись, не смотри на меня.
– Может быть, чайник поставить кипятиться? У нас и печенье есть.
– Ббыло бы здорово. А сколько сейчас времени?
– У нас с тобой ещё больше двух часов.
– Здорово. Ты тут пока хозяйничай.
Раскрасневшийся Лёнька дышал, словно после спринтерского забега. Ему тоже непросто дались новые ласки, и трусы требовали срочной замены, но он-то знал причину, по которой у него протекло. Да и проще парню, поскольку происходило всё в его комнате.
Пока Алина бегала, юноша успел переодеться, немного остыл, успокоился. Чайник на плитке согрелся, выдавая через носик рулады, а крышка вытанцовывала, отчаянно звеня.
Эти движения и звуки вселяли уверенность, что всё просто замечательно. Как здорово, что они совсем одни.
Нужно только не забыть запереть дверь изнутри, чтобы внезапно вернувшиеся друзья не узрели лишнего. Это совсем ни к чему. Только разговоров и сплетен ему не хватает. И так все ехидно подмигивают, показывая за его спиной неприличные жесты.
Лёнька налил чай, встал наизготовку в ожидании подружки. В это время она приоткрыла дверь, протиснувшись в неё бочком, словно от кого-то пряталась.
Неужели комендантша застукала, как она шла в мужскую комнату? На этот случай юноша припас большую шоколадку. Они ведь ничего такого не делают. Просто собрались попить чайку. Чего в этом зазорного?
Алина вошла. В это время один из стаканов, слегка подпрыгнув, лопнул от кипятка, залив сладкой жидкостью стол, стул и часть пола.
Лёнька бросился за тряпкой, начал затирать сладкие лужи. Ничего. Кипяток ещё есть.
После неожиданно страстных эротических приключений горячий чай пришёлся впору. Ребята пили, старательно дуя, грызли печенье с сухарями, поглядывая на часы, стрелка которых неумолимо двигалась в сторону финишной отметки.
Не хотелось терять даром ни одной минутки. За оставшееся время можно столько всего успеть.
Вытерев полотенцем пот, выступивший от горячего питья, влюблённые немедленно метнулись на кровать, чтобы продолжить процесс взаимного познания в более комфортной обстановке.
Девушка, не задумываясь, сбросила одежду выше пояса и забралась под одеяло. Следом запрыгнул Лёнька, последовав примеру подружки, тоже с оголённым торсом.
Они немного повозились, словно сытые шаловливые щенята и сплелись обнажёнными телами, почувствовав прохладу совсем незнакомых ощущений от тесного контакта.