Мелодия дождя
Шрифт:
На этот раз в щекотливом положении оказался Лёнька. Прикосновение оголённой кожей к упругости нежных холмов обожгло незнакомой энергией, одновременно наполняя кровью совсем не детскую игрушку, восставшую в брюках колом.
Подружка, ни о чём таком не догадываясь, ловко и стремительно нырнула рукой в этот опасный участок. Она и не предполагала, что мелкое хулиганство окажется дерзким вторжением в зону боевых действий. Но было уже поздно.
Если раньше, проникая на мгновение на территорию противника, она
Из озорства или от растерянности девочка обхватила его, зажав в кулак. Тут же почувствовала упругое сопротивление и отчаянное биение в нём сердца. Во всяком случае, так ей показалось.
Подержав это необычное живое нечто, Алину накрыло волной загадочного состояния. Всё-таки она уже не подросток и живёт среди людей, в большинстве своём давно уже познакомившихся с этим любопытным объектом.
Разговоры о том странном агрегате случались при ней не раз, но девочка особенно к ним не прислушивалась. Однако кое-что из их слов уловить успела.
Что это и для чего используется, поняла сразу. Сердце ухнуло и побежало галопом, подбрасывая тело, словно держала она в руках отбойный молоток.
Испугавшись собственной догадки, девушка сжала стержень ещё плотнее, вырвав тем самым у любимого отчаянный стон.
Его мозг моментально перемкнуло. Бразды управления телом перехватил природный инстинкт размножения, разбуженный внутренней химической лабораторией, получившей приказ глушить сознание, направив все силы на завоевание самки.
Дальнейшее произошло быстро, словно готовилось заранее. Лёнька навис над девушкой, нежно, но уверенно. Аккуратно сдёрнув с неё трусики и юбку, раздвинул белые податливые бедра и устроился между ними.
Алина готова была кричать и сопротивляться, но нечто, оказавшееся сильнее её, сковало движение мышц, парализуя волю.
Девушка лишь наблюдала за процессом, происходящим, словно во сне, неспешно и неотвратимо, как замедленный кадр в кинофильме, не в силах противостоять совершаемым Лёнькой действиям.
Юноша двигался, словно зомби. Или Алине это только казалось. Её глаза расширились в ожидании чего-то очень страшного, чего невозможно уже остановить.
Лёнька потрогал влажные, расходящиеся в стороны лепестки налившегося горячей кровью цветка, поднёс мокрые пальцы к носу, вдохнул терпкий запах липкого нутряного сока, лизнул его и погрузил в горячую глубину палец.
Девушка вздрогнула, выгнула спину мостиком, не предприняв, однако, никаких защитных действий.
Парень взял в руку отвердевший окончательно рычаг, раздвинул лепестки набухшего цветка и осторожно ввёл оголённый наконечник в скользкую мякоть возбуждённого лона.
Алина инстинктивно пыталась сдвинуть бедра, защищаясь от посягательства, но юноша
Раскрыв пальцами благоухающий вход в пещеру девственных тайн, Лёнька не торопился, хотя инстинкт требовал брать силой, не рассуждая, пока девушка не пришла в себя.
Юноша внимательно следил за реакцией подруги, боялся причинить ей боль. Лёньке хотелось остановиться, прекратить насилие, ведь девочка не давала ему согласие на проникновение, но зов природы оказался мощнее, вынуждая действовать решительно и быстро.
Остатки сознания боролись с нетерпеливым инстинктом, требующим немедленных грубых манипуляций с готовым к совокуплению цветком.
Для генетически обусловленного поведения возбуждённого самца важен лишь результат, достичь которого можно только реальным оплодотворением.
Как парнишке удалось одолеть превосходящие силы гормонов, непонятно, но он терпел из последних сил, погружаясь в бездну раскрывшегося цветка медленно и нежно. И всё же на пике воздействия гормонального допинга Лёнька чуть не сорвался в пике, почувствовав неудержимую похоть.
Таран целиком скрылся в девственных недрах, не причинив при этом даже малейших страданий и боли любимой девушке, начав размеренные поступательные движения.
В этот момент подруга вышла из оцепенения, но не посмела прекратить самовольное вторжение любимого в интимные пределы девственного естества, зачарованно наблюдая за медленными качающими движениями мощного поршня.
Когда Лёнька излился, не до конца сознавая смысл происходящего, прямо в жерло бутона, девушка закричала от отчаяния, колотя его кулачками в грудь.
О последствиях извержения мужского секрета её предупреждали.
Расстроенная девочка разрыдалась, заливая себя и постель потоками солёной влаги.
В это самое время в комнату ввалилась команда подгулявших обитателей комнаты, ставшая невольными свидетелями финальной сцены самого интимного акта любви.
Влюблённая пара в костюмах первобытных обитателей библейского рая азартно выясняла отношения.
Алина нападала, Лёнька вяло уворачивался.
Незадачливые влюблённые предстали перед зрителями во всей обнажённой красе. Дверь они так и не закрыли, потому, что отвлеклись на треснувший стакан.
Пришлось срочно нырять под одеяло, но уже было поздно прятаться.
Никто из пришедших не проронил ни слова. Все, молча, развернулись и вышли, дав ребятам время одеться, и замести следы сладкого греха.
Дальнейшее происходило, словно во сне. Влюблённые оделись, красные, как раки вышли из комнаты, ни на кого не глядя.
Лёнька всю дорогу шёл сзади. Перед своей комнатой Алина остановилась, с разворота влепила парню звонкую пощёчину, пустила слезу, всхлипнула и скрылась за дверью.