Мелодия первая
Шрифт:
— Твоего роста, волосы черные, — начал вспоминать парень. — Лицо скрыто маской, что в общем не удивительно. Глаза голубые. Похожа на тебя, очень. В первый миг я и решил, что это ты, только вдруг переоделась. Но потом понял — нет. У тебя глаза темно-темно синие, а когда злишься — вообще кажутся черными. У нее же светло-голубые с бирюзовым отливом. И моргает она обычно, не как ты.
Теперь смутилась я, чего это он так подробно мои глаза описывает? Неужели так присматривается?! Румянец предательски начал заливать щеки, но я сама себя осадила. Хватит, если разбираться
Филипп уместился сзади меня на лошади, ненавязчиво и словно случайно приобняв за талию. Гар пронзил недовольным взглядом, но смолчал. Я ехидно сама себе усмехнулась, пока никто не заметил. Пусть помучается за самоуправство.
Пополнившейся делегацией мы двинулись обратно во дворец, хотя теперь явно более коротким путем!
Глупая, глупая, глупая девочка.
Алестер мерил шагами свою дворцовую лабораторию, ожидая, пока окончательно настоится необходимое зелье. Хотя, наверное, сейчас это уже и не имело никакого смысла — сомнений почти не осталось.
Когда он увидел ее в зале совещаний, практически потерял дар речи, что в принципе случалось с ним за последних два века очень редко. Настолько она была похожа на Лизавету. Внешне. И настолько она была похожа на него. Внутренне. Независимая, порой резкая, легко идущая на риск и улыбающаяся в глаза опасности. Еще совсем малышка, хотя пытается показать себя взрослой.
Тогда и мелькнул в голове план. Легкий, стопроцентно подходящий. Стоило лишь взглянуть на то, как девочка успокаивающе держит принца Мерридии за руку. Сегодня он имел возможность убедиться, насколько потрясающую комбинацию разработал. С этим похищением.
Всего то и нужно было, что чуть запутать следы в самом городе, да стереть все отголоски ауры из бального зала. Потом же самому и дать стихийникам подсказку. Шейнара так волновалась за Филиппа, что не замечала ничего вокруг, и он с легкостью смог выполнить над ней все задуманные проверки.
Маг задумчиво крутил в руках кинжал с засохшими пятнами крови. В душе боролись страх, любопытство и желание наконец узнать правду.
«Я вообще не владею магией. Никакой.», в голове крутилась злая фраза, больно бьющая прежде всего по ней самой. Глупая. Он чуть было не сорвался, высказав удивление. Ну с чего же ты взяла, милая, что не владеешь магией? Да, не поспоришь — в тебе нет ни единого дуновения магии стихий, которую так любит Лиз. Но вот родное дикое дыхание магии Смерти он почувствовал мгновенно, так, словно за спиной девочки были настоящие крылья темноты.
Хорошо, что она сама не знала об этом. Как и о том, что скаарх — призванный накануне мятежный дух, может явиться лишь на зов крови очень сильного некроманта. Он получил еще одно подтверждение, она получила информацию.
И теперь даже не нужно гадать, почему колдунья так долго скрывала от него Шейн. Если бы он узнал о ее способностях раньше, если бы был уверен, что девочка — его дочь… Он бы ее забрал. Пришлось бы побороться с Лизаветой, возможно и вплоть до небольшой войны между государствами. Но это так, мелочи. Он сильнее, и дочь все равно рано или поздно была бы его.
Но он не настоял на том, чтобы увидеть малышку. Не верил до последнего, что это его ребенок, да и сама колдунья ясно дала понять, что он не имеет к Шейн ни малейшего отношения. В его ситуации стать отцом — было бы сродни чуду, а некромант давным-давно в чудеса не верил. Оказывается зря.
Хотя, следует быть полностью уверенным.
Зеленовато-коричневая вязкая смесь в котле окончательно успокоилась, показывая, что все готово. Он подошел ближе и медленно опустил туда острие измазанного лезвия.
Не думал, что это будет так важно. Не догадывался, что сердце предательски пропустит один удар в томительном ожидании.
Сначала казалось, что абсолютно ничего не изменилось, но лишь в первые доли мгновения. Затем зелье в котле стало стремительно светлеть, лишаясь болотного отлива, и все больше и больше напоминая простую родниковую воду. Реакция закончилась, предъявив перед глазами колдуна самую обычную кристально-прозрачную жидкость.
Это невозможно…
Некромант в неверии смотрел на кинжал и на зелье-индикатор. Так не должно было быть, все же до этого сходилось!
Если бы Шейн являлась его дочерью, смесь тут же приобрела бы насыщенно синий цвет. Но вот чтобы так?! Неужели Лиз не лгала? Неужели… Но еще одна странность, таких случаев, чтобы зелье приобретало столь странный цвет, он ни разу еще не наблюдал за все время своей магической практики. Теперь некромант запутался окончательно.
Нет, определенно, Шейнара не его дочь. Но в голове упорно крутится одна мысль — кто же тогда ее отец, раз кровь дает настолько необычный результат…
Кто-то близкий по силе, по стороне магии Смерти, темный. Хотя вариант со светлым магом тоже нельзя исключать, ведь сторону дара Жизни некромант подробно рассмотреть не может.
Проклятье! Кто может быть так силен, если не он?!
И ответа найти так и не смог. Это было уже интересно, это будило внутри столь пьянящее и почти забытое чувство азарта, это будоражило, дарило интерес.
Что ж, есть уникальная возможность развеять скуку, девочка определенно стоит того, чтобы потратить на нее время. Возможно то, что она не его дочь не так уж и плохо. А заодно можно будет лишний раз напомнить Лизавете о том, кто из них сильнее.
— Повелитель? — низкий поклон, тихий шепот. Слуга тенью стоит в углу, не рискуя хоть на миг отвлечь хозяина от мыслей. — Вы просили доложить, если делегация Мерридии вернется.
— Я слушаю.
— Они во дворце. Вместе с принцем, Повелитель.
Отлично, просто замечательно. А то он начал уже волноваться, что эти олухи так и не найдут наследника, хотя там дел то было на полчаса максимум.
— Хорошо, предупреди Шейнару де Риладу, что я хочу с ней поговорить.
Слуга молчаливо поклонился и бесшумно выскользнул за дверь.
Маг многообещающе ухмыльнулся и прикрыл глаза. Забавно, но ему уже очень давно не было так интересно. Игра обещала быть занимательной…