Шрифт:
Пролог
Легкий ветер игриво касался самых верхушек исполинских деревьев, и весь лес с высоты птичьего полета смотрелся сплошным ковром изумрудной зелени. Он плавно менял свой оттенок при каждом новом дуновении и, перекатываясь волнами, ненавязчиво напоминал морскую поверхность. Чуть вдали блестел под лучами солнца резкий изгиб полноводной реки, вздымались к небесам громадные пики северных гор, вечно укрытые белыми снежными шапками.
Сверху все и всегда видится лучше, кажется проще и совершенней. Уходят на второй план появляющиеся просеки в лесу и плотины на реке, забываются
Эти истины с высоты небес виделись так отчетливо и ярко, словно он и сам парил сейчас где-то высоко-высоко.
Жаль, что все это стало понятно слишком поздно… Вновь слишком поздно, чтобы хоть что-то исправить. Тысячи лет, и одни и те же ошибки. Порой кажется, что ему попросту не под силу изменить ход вещей.
В этом мире, выращенном с такой любовью и трепетом, больше не осталось ничего того, что он так ценил. Сказка безвозвратно ушла, доброта стала не более чем глупым мифом, заменившись на подозрительность и неуемную жажду власти. Он сам стал не более чем легендой. Разве к этому он стремился, разве этого желал, даруя своим созданиям свободу…
Ожидая, вытянул руку в сторону, и спустя мгновение на нее плавно приземлился белый орел. Встрепенулся, взмахнув крыльями, затих, преданно глядя на хозяина. Животные ни разу не предали, не обманули и не солгали. Что же произошло с его любимыми детьми? С самыми младшими, с самыми близкими… В какую же пропасть добровольно идут ослепленные пороками люди? Они стали думать, что равны Богам. Как же они ошиблись…
Мужчина закрыл глаза и через мгновение посмотрел на окружающую местность уже своим собственным взглядом, не используя зрение белой птицы. Небольшая поляна, укрытая красочным покрывалом цветов и замкнутая в плотный круг деревьев, прозрачный быстрый ручей, проложивший свое тонкое русло от самых горных вершин к реке. Солнечный светлый лес, созданный когда-то вместе с сестрой. Та малая часть, оставшаяся от Его мира. Пение птиц, шелест листвы, еле уловимый запах жизни…и смерти.
А значит, младший брат сейчас совсем рядом.
На поляну из надежного укрытия густых веток ступил матерый черный волк. Сделал шаг по направлению к мужчине, прямо на ходу меняя форму. Прошло мгновение, и на солнце под открытым небом уже стоял высокий темноволосый юноша с бездонными черными глазами, будто собравшими внутри себя весь существующий мрак. Моргнул, привыкая к яркому солнечному свету.
— Ты звал меня, Эра. — Не вопрос, скорее утверждение.
— Да, — светловолосый мужчина с птицей на руке согласно кивнул. — Но давай подождем и остальных.
Вода из ручья с шипением вылилась на траву, медленно собираясь в полупрозрачную голубоватую фигуру. Питаясь чистыми водами, распрямлялась в полный рост, продвигаясь ближе к центру свободного пространства.
— Беаты еще нет? — новый пришелец спокойным взглядом встретился с обоими мужчинами. — Хотя, когда было по-иному…Она всегда опаздывает.
— Я рад видеть тебя, брат, — черноволосый улыбнулся. От души, искренне, что делать приходилось очень редко.
— И я вас. Если не ошибаюсь, мы не собирались вот так уже веков семь, — вода из ручья окончательно изменила форму, и теперь посреди душистой травы стоял русоволосый и синеглазый парень из плоти и крови.
— Десять, — поправил старший. — И это действительно довольно долго.
Прямо из земли на свет, отвлекая их от разговора, показался тонкий молодой росток. Как по волшебству он принялся расти, тянуться вверх. Листья развернулись, показались тугие бутоны, миг, и прекрасный огненно-красный цветок раскрылся перед глазами братьев. Затем пространство озарила яркая вспышка, от которой невольно захотелось закрыться рукой, и на этом месте уже стояла девушка. Хрупкая, невесомая, длинные темные локоны водопадом лежат на плечах, миндалевидные лилово-фиолетовые глаза виновато смотрят на мужчин.
— Я опоздала, я знаю. Простите.
Как всегда прекрасна, удивительна, завораживающе и пугающе одновременно. Воплощение женственности и красоты.
— Нейт? — девушка протянула руку, и черноволосый парень подошел к ней поближе, взял за руку и склонил голову, чтобы она смогла дотянуться и поцеловать его в холодный лоб.
— Дейбс? — среднему брату был подарен такой же нежный поцелуй.
— Эра… — она подошла к последнему брату, и мужчина отпустил птицу в небо, ласково обнимая сестру и бережно целуя ее в щеку. Девушка игриво взъерошила его короткие светлые волосы. Вольность позволенная лишь ей одной.
— Зачем ты собрал нас? — нетерпеливо взирал на всех младший.
— Ты знаешь причину не хуже меня.
Нейт не выдержал взгляда и отвел глаза в сторону. Он знал, и оттого разговаривать становилось лишь тяжелее.
— Рано или поздно, но нам всегда приходится это делать…
— Нет! — Беата с ужасом отступила на шаг от замолчавших мужчин. — Я так привыкла к этому миру! Я уже устала постоянно уходить в неизвестность, бросать все то, что люблю… Это…Это несправедливо!
— Бети, так должно быть, — грустно заметил Дейбс. — Мы сделали здесь все, что были должны. Подарили свою часть, наделили всё сознанием и свободой. Эра прав. Они больше в нас не нуждаются.
— Как они могут не нуждаться в своих богах?! — девушка отчаянно не хотела мириться с происходящим. — Мы нужны им, иначе наши дети и вовсе собьются с пути. Мы нужны им именно сейчас! Они погибнут без нас!
— Что ж, — Нейт покачал головой. — Тогда это будет целиком и полностью их выбор. По сути, Смерть — это только начало. Кому, как не мне, об этом знать. А нам и вправду пора уходить, мы и так непростительно долго задержались в этом месте. До этого ни в одном мире мы не жили так долго.
— Нет, — девушка горько плакала. — Мы с вами и так постоянно одни, как только я привыкаю к новому месту, как только нахожу смысл во всем, вы вновь и вновь заставляете меня уходить, сжигая за собой все мосты! Как же вы не можете понять, что этот мир стал для меня всем! Он не похож на остальные, он особенный, я чувствую это везде, в каждом создании, в каждом ручье и дуновении ветра…
— Беата, мы можем это понять, но изменять ничего не будем, просто смирись. Наше время пришло. — Эра сурово смотрел на сестру. — Я даю вам ровно десять лет, чтобы закончить все оставшиеся дела. И через этот срок я буду ждать вас в том месте, откуда мы когда-то сюда пришли.