Мелодия звёзд
Шрифт:
– Ты хочешь, чтобы я отдала деньги за пластырь и воду?
Он стиснул зубы.
– Мой номер телефона на обороте. Набери мне, когда починишь байк, я возмещу.
Он нехотя протянул мне руку. Я не взялась за нее. Не хотелось заставлять его страдать еще больше.
Я помогла себе встать, опершись на ладони, было больно, но они хотя бы не кровоточили. Я схватила шлем и сумку, поправила велосипед. Кроме погнувшейся спицы и царапин на глянцевой черной раме, вроде никаких проблем. Я выключила мотор, потому что не могла ехать: ноги слишком дрожали.
Положив руку на открытую
– Тебя подвезти куда-нибудь? – спросил он.
Я снова взглянула на него.
Его глаза казались золотыми в свете ускользающего солнца, взгляд был тревожен и сдержан.
Я отрицательно замотала головой.
– Мне тут недалеко.
Он быстро сел в машину, как будто боялся, что я передумаю. Я спускалась с велосипедом по тротуару, напрягая слух, чтобы услышать визг шин его машины. Либо у него самая тихая машина, либо он все еще не уехал.
Я оглянулась через плечо. Аварийные огни были выключены, но его машина не двигалась. Наверное, он просто испугался, как и я. Он просигналил, и я чуть не подпрыгнула. Я отвернулась от него ровно в тот момент, когда перед моим носом оказался фонарный столб.
Зачем он сигналил? Чтобы предупредить меня?
Блин. Он, должно быть, думает, что я полная недотепа, что, конечно, невыгодно, у меня ведь из-за него разбит экран телефона! Чек из магазина с его номером буквально прожигал дыру в заднем кармане моих обрезанных джинсов. Возможно, у меня есть страховка. Я надеялась на это, потому что не горела желанием с ним связываться. Парень, скорее всего, попросит меня доказать, что мой телефон не был разбит раньше, а я не обязана никому ничего доказывать.
Кроме Моны Стоун.
Я ускорила шаг, мне не терпелось поскорее сесть за комп Рей и разузнать все о конкурсе.
3. Правила созданы для того, чтобы их нарушать
Последний час я изучала сайт Моны Стоун, читая каждую строчку мелкого шрифта о музыкальном конкурсе.
– Мама никогда на это не согласится, – плакалась я своей лучшей подруге, которая красила ногти в такой же яркий цвет, что и чехол для ее мобильного телефона.
Ярко-розовый – любимый цвет Рей. Даже ее плед, на котором мы развалились, покрывали розовые завитушки. Когда мы были детьми и нам приходилось рисовать автопортреты в школе, она всегда рисовала себя с розовыми глазами вместо карих. Она даже носила розовые линзы, когда нам было по двенадцать, но в них она была похожа на кровожадного вампира.
Рей подняла руку и подула на ногти.
– Может, Мона устроит еще один в следующем году. Вот исполнится тебе восемнад…
– Рей! – почти крикнула я в ужасе.
Она так резко развернулась ко мне, что ее очень прямые, очень длинные и очень светлые волосы сделали полукруг в воздухе.
– Ну а что?
– Я не могу ждать так долго. А что, если такое случается раз в жизни?
Рей уставилась на меня, затем на снимок с выступления
– Как насчет того, чтобы сначала написать песню? Затем, когда она будет готова, споешь ее своей маме. А так как песня будет суперкрутой, она возьмет и разрешит!
Я перевернулась на спину.
– Ты действительно думаешь, что она вообще может передумать? Она ненавидит Мону. – Я прикусила нижнюю губу. – Мы снова поссорились из-за нее после ужина, а потом ссора как-то странно перетекла в разговор об отце. По тому, как она говорит о нем, можно подумать, что он был чудовищем. – Я повернулась к Рей, она уже красила ногти на ногах.
– Она когда-нибудь рассказывала о нем твоей маме?
– Насколько мне известно, нет, но я могу спросить.
Я тяжело вздохнула.
– Если тебе не трудно… спасибо.
– Готова составить наш список целей на последний год в школе? – Прежде чем я успела ответить, Рей спрыгнула с кровати и схватила со стола блокнот. Он был розовым, от него за километр исходил аромат сладких духов, а на обложке красовалось имя моей подруги.
Она бросила мне ручку и лист бумаги, затем плюхнулась обратно на кровать и начала записывать все, что хотела бы сделать. Она начала список с поступления на программу подготовки в колледж ее мечты – Стэнфорд; Рей хотела стать кардиохирургом с того момента, как мы препарировали лягушку в средней школе. Далее – никогда не встречаться со спортсменами, ее бывший был спортсменом, и ничем хорошим это не закончилось. Наконец – прочитать прощальную речь на выпускном и, конечно, стать королевой выпускного бала.
Кто-то, кто не знает Рей, может посчитать ее странной, но я не сомневаюсь, что в каждой клеточке напротив этих целей будет галочка. Она самая великолепная и популярная заучка, которая когда-либо ходила по коридорам старшей школы Ридвуд.
Пока ее ручка металась туда-сюда по бумаге, я медленно записала свои цели на этот учебный год. Или, скорее, мою единственную цель.
– Эй, а почему у тебя только один пункт? – спросила она, приподняв идеальную бровь.
– Потому что это все, чего я хочу.
– Ну же, милая, а как же «найти парня»? Или там…
Я поперхнулась.
– Ну что?
– Мне нужно сосредоточиться. Парни всего лишь помеха.
– Тебе нужно начать жить.
– Так и сделаю, но сначала, – я ткнула пальцем в лист, – я хочу выиграть этот конкурс.
– Он по всей стране проводится.
– Ну и что?
– То, что это немного напоминает участие в лотерее.
– Нет, не напоминает. Лотерея – это просто везение, а для победы в конкурсе Моны нужен талант.
– Который есть у тебя и у тысяч других людей.
Рей наклонилась ко мне, приобняв одной рукой.
– Я восхищаюсь тобой, малышка, всегда восхищалась. Но что, если ничего не получится? Ты чувствительна, и…
– Спасибо, что веришь в меня, – проворчала я, вырываясь из ее рук. Я вскочила с кровати и пошагала к двери, глаза защипало.
Не успела я дойти до двери, как Рей сказала:
– Об этом я и говорю. Ты ведь сейчас заплачешь.
Я положила руку на дверную ручку, но не повернула ее.