Мельвир
Шрифт:
Я не запустил в него бокалом лишь потому, что в последний момент пожалел вино. Сначала допью. Встретившись с моим свирепым взглядом, Мельвир смутился.
– Извини, - примирительно произнес он. – Я не думал, что это тебя так заденет. Дурацкая была идея.
Мой гнев как-то сам собой утих. Ну, хотел Мельвир представить меня своей матери как-то «поблагородней», кто знает, какие там завихрения крутятся в голове Мелиссары Смертоносной. Может, Гвира, отребье Менрисенны она бы без колебаний убила, а Гвирриэна бла-бла-бла, этикет требовал сначала поблагодарить за спасение. А глотку перерезать уже потом. Успокоившись, я откинулся
«Гвир, а пойдем завтра утром в горы?»
– Мать когда-нибудь говорила, почему тебя так назвала? – голос Мельвира развеял горькую тишину, воцарившуюся возле камина.
Я поднял голову. Видение Рендзала рассеялось. Старик знал, что собирается принести меня в жертву в тех самых горах. И все равно приводил туда, снова и снова. Может, все никак не решался приступить к Ритуалу? Или хотел, чтобы это вошло в привычку, и однажды я пошел за ним, доверчиво, без колебаний?
– Гвирнальтом звали ее отца, моего деда, - пояснил я. – У него была небольшая кожевенная мастерская. Когда он умер, бабушка второй раз вышла замуж. Мамин отчим оказался полным мерзавцем, избивал домочадцев, держал в страхе всю семью, так что в пятнадцать лет она сбежала из дома с первым попавшимся подмастерьем…
Тот парень ее предсказуемо бросил, юная девчушка выживала, как могла на улицах Менрисенны… В детстве я сложил эту картину из обрывков брошенных вскользь фраз, пьяного бреда, и яростных криков о том, что я «похож на него!»
– Забеременев, она попыталась вернуться домой. Но отчим не поверил, что ребенок от светлого эльвиэ и ее на порог не пустил, - мрачно продолжил я. – Сказал, чтобы убиралась, откуда пришла…
И никто не вступился. Ни бабушка, ни мамины братья. Мерзавцу повезло, что он умер раньше, чем я пришел в кожевенную лавку, прихватив Ийессамбруа. Ее унаследовал младший брат матери, молодой черноусый мужчина, в чертах которого угадывалось смутное сходство со мной. Рядом с ним суетился, помогая, златокудрый мальчуган лет семи-восьми. Я спросил, знает ли этот человек о том, что стало с его сестрой.
«Я слышал, что она умерла», - ответил мужчина. – «Но точно не знаю. Я был еще совсем мал, когда она ушла из дома».
Черноусому повезло. До того, как окаменело сердце Повелителя Темных земель оставались еще десятки лет. Так что я лишь бросил прощальный взгляд на место, которое могло быть мне домом, сложись все иначе, и ушел.
– А «Оссиэр» откуда взялось? – заинтересовался Мельвир.
Я пожал плечами.
– Наверное, ей просто нравилось, как это звучит: «Гвир Оссиэр».
Насчет «Йораса», светлый чародей не стал спрашивать. О том, что это второе имя Рендзала Темного, он и так знает.
Глава 6 Часть1
Конечно же, бывшие Семеро захотели власти! Мне вот интересно даже, а чем Мельвир ожидал? Что его матушка Мелиссара Смертоносная вот так запросто примет, что власть уплыла из ее рук? Или Даверос Воин вдруг надумает признать своего сына Верлидира истинным главой Светлого Совета и отправится на покой?! Латрас и новая Белая Башня буквально кипели. Там заседало два Светлых Совета почти в полном составе. За исключением Вьерна Благородного и Беаллы Гордой. По
– Я дал слово! – орал Верлидир, громыхнув изящным кулаком по столу.
Если Вер был похож на семнадцатилетнего юнца, причем довольно-таки тщедушного, то его отец – Даверос скорее походил на громил, что охраняли в Менрисенне таверны. Причем из тех, куда ходили только отпетые головорезы. Широкий в плечах, лицо наискось перечеркнуто тремя шрамами. Глаза мрачные, как у того, кто потерял уйму времени, гоняясь за невинными путниками и их пожирая. Мелисса, правда, утверждала, что большая часть жертв Белой Напасти погибла просто потому, что не смогла принять такое существование. Спорить со светлой магиней я не стал. Хотя доводилось видеть изможденные, иссушенные тела, что оставались после нашествия Проклятых.
– Которое Тьма не сдержит! – прорычала Мелиссара наша Светлейшая.
Если Проклятье чему и научило эту даму, так зловещему взгляду, от которого кровь стыла в жилах. Она восседала на одном из резных деревянных тронов, которые в срочном порядке удвоили для внезапно увеличившегося Совета. А мне казалось, что вижу перед собой фигуру, сотканную из белесого тумана с острыми когтями… «Сдавайся!»
Все почему-то обернулись и посмотрели на меня. Хоть фактически я был по-прежнему пленником Мельвира, светлые с чего-то решили, что как Повелитель Темных земель, я уполномочен их представлять. Подозреваю, что не обошлось без одного чародея.
– Сдержит! – оскалившись в улыбке, заверил я.
Пусть только Хэллорд попробует не сдержать! Мельвир же с меня шкуру потом спустит!
– Гвирриэн… Мы благодарны тебе за помощь! – с опасной вежливостью произнесла Мелиссара. – Но, насколько я поняла, Темные земли сейчас возглавляешь не ты, а твой ученик…
– За которого я ручаюсь! – поспешно заверил я, поймав умоляющий взгляд остроухого.
Верлидир победоносно улыбнулся. Он-то привык быть главой Совета и думал, что такого аргумента вкупе с его словом достаточно.
– Я не признаю этот договор! – заявил Даверос. – И, считаю, что мы в кратчайшие сроки должны собрать войско и вернуть себе Белую Башню!
– Вообще-то, мы уже в ней находимся! – неожиданно произнес Дирос Мудрый, единственный член обоих Советов, прежнего и нового. – Что до проклятых земель… Пусть они лучше останутся головной болью темных.
Вот оно как? Я с уважением взглянул на Дироса. Иногда и правда не знаешь, то ли «спасибо» сказать этому старику, то ли съездить по морде. Интересно, кстати, каково это: спустя сотни лет увидеть своих ровесников все таким же юными? Впрочем, не будь у него изрядной примеси человеческой крови, был бы гораздо моложе на вид.
Мелисса откинулась на спинку кресла, обведя присутствующих недобрым взглядом. На лице Мельвира заходили желваки. Верона умоляюще посмотрела на отца, но Даверос Воин – явно из тех, кому кол на голове можно тесать. Его решения это не поменяет.
– Перерыв? – предложил я, пока светлые не вцепились друг другу в глотки.
– Хорошая идея! – благодарно откликнулся Мельвир.
«Вот на хрена ж мы их освободили?!» - читалось в тоскливом взгляде поднявшегося рывком со своего места во главе Верлидира.