Мельвир
Шрифт:
Последний раз подобные размышления закончились кровавой бойней, что я устроил в деревне. Интересно, чего она добивается? Чтобы я снова попытался разорвать Печати когтями и смыться? Мельвир ясно дал понять, что побег не допустит. Зато у нее появится повод настаивать на моей смерти?
– Хотите меня прикончить? – осведомился я. – Почему бы не попытаться самой?
В конце концов, не смотря на мою помощь в ее спасении, я все еще остаюсь темным. Темнее некуда. А Мелиссара Смертоносная ненавидит Тьму и все, что с ней связано.
Она откинула золотистые с проседью локоны
– Ты ошибаешься, Гвирриэн. Последнее, чего я бы хотела – это твоей смерти.
С этими словами она поднялась из кресла и подошла к стоявшему в углу изящному шкафчику. Достала оттуда каменную шкатулку и принялась неторопливо перебирать содержимое. Какие-то заколки, броши, подвески… Наконец Мелиссара выудила оттуда небольшой серебряный кулон с темно-зеленым изумрудом и протянула мне.
– Прими это… в знак моей признательности, - попросила светлая.
Я подобрал отвисшую челюсть и осторожно взял в руки камень. Теплый, он буквально искрился от таящейся внутри магии.
Глава 6 Часть2
За обеденным столом на этот раз напротив нас с Мельвиром оказались Фьерд и Элия. Согласно традиции Верлидир возглавлял пиршество, но все остальные места Семеро каждый раз занимали в произвольном порядке. Типа равенство. Мелиссара, надо отдать ей должное, выкрутилась с почетом. Она попросту села напротив Верлидира, тоже оказавшись «во главе стола». Или на последнем месте тут уж решайте сами. Притом, с каким восхищением на нее все пялились, скорее первое. В конце концов, во главе стола сидит тот, на кого все смотрят, ловя каждое слово. Эту позицию с ее появлением Верлидиру было удержать все труднее. По правую руку от матери Мельвира уселся Даверос. Светлый не потрудился даже оставить тяжелый двуручник в своих покоях. Так и сел, с мечом за спиной. Словно был не дома, а в военном походе.
Я принялся за поданную к столу индюшатину, когда поймал на себе пристальный взгляд Молчаливого. Бледное лицо Фьерда рассекало несколько узких шрамов. Под пронзительным взглядом темных глаз хотелось поежиться. С первой нашей встречи, когда он вот так посмотрел, было совершенно ясно. Я – враг для него. Случайно оказавшийся возле Старой Башни, когда ее расколдовали. Мерзавец, с которым невесть почему возится Мельвир. Проигнорировав Молчаливого, я посмотрел на Элию.
Если Верону и Санию можно было назвать красивыми, то эта светлая эльвиэ была прекрасна. Летящие золотистые волосы, огромные светло-голубые глаза. Мраморная кожа. Казалось, в ней нет изъянов. Каждый, кто сталкивался с Охотницей хотя бы мельком, не мог отвести глаз. За исключением разве что Семерых, которые сидели рядом с этим восхитительным созданием и делали вид, что ее красоты совершенно не замечают. Я же был готов ее прямо сейчас похитить и мчаться без оглядки в Темные земли.
Где она меня и прирежет. Если о красоте Элии слагали легенды, то о кровавых расправах, что они с Фьердом устраивали, предпочитали говорить разве что шепотом. Скажем так, разбойников, что им попадались, приходилось собирать по частям перед похоронами.
Поймав мой взгляд, Элия ответила
– Гвир! – шепотом окликнул Мельвир и незаметно ткнул меня локтем под ребра.
Дышать стало больно, зато неземное очарование Элии внезапно куда-то делось. «Это же чары!» - неожиданно осознал я, встретившись с ней взглядом. Магия окружала Охотницу, словно туманная поволока. Я присмотрелся, стараясь увидеть сквозь заклинание и прекрасный облик эльвийки словно «поплыл», а под ним угадывалось… Не успел я осознать, что вижу перед собой, как Фьерд с размаху воткнул в мою руку нож.
Завопив, я вскочил. Вырвал нож из ладони, сжал его второй рукой, собираясь всадить в глотку светлого. К несчастью, подоспел Мельвир. Тяжелые лапищи чародея легли мне на плечи.
– Гвир!!! – рявкнул он. – Даже не думай! А ты, Фьерд?! Совсем рехнулся?!
Кажется, на нас пялился весь стол, а это были не только старые и новые Семеро, но и их приближенные. Даже слуги замерли с кувшинами вина, в ужасе таращась на произошедшее. Я зажал раненную руку здоровой. Нож для этого пришлось выпустить, позволив Мелу его забрать. От боли и ярости перед глазами плыли разноцветные круги. Меня много раз ранили, но то в бою! Когда ты готов к этому!
– Он смотрел на нее!! – оскалившись, прорычал Фьерд, как будто это все объясняло.
Впрочем, если то, что я узрел на мгновение – правда, то да. Я понимал, отчего Охотник готов перегрызть мне глотку. Я встретился с печальным взглядом Элии и вдруг успокоился. Казалось, даже боль отступила.
– Прошу прощения, леди. Я был невежлив.
С этими словами я склонил голову в знак извинения и сел обратно за стол. Позволил Мельвиру перетянуть мою руку чистым (я надеюсь) платком.
– Фьерд, ты кретин! – скрипнул зубами Мельв.
Элия с интересом взглянула мне в глаза.
– Я не нуждаюсь в защите, брат. Если темный повторит это снова, я сама его выпотрошу!
– пообещала Охотница.
Мельвир, кажется, применил какое-то целительное заклинание. И промыл рану вином. От боли я зашипел, но все еще смотрел на Элию, не в силах отвести глаз. Теперь уже не от прекрасного личика, которое насквозь было фальшью. Не от шрамов, что оно скрывало. Я не мог отвести взгляд от той, что в глубине души была такой же, как я.
– Откуда у тебя этот талисман? – осведомился Мельвир когда мы покинули трапезную и отправились в мои покои, чтобы как следует перебинтовать рану.
А я уже и забыл про подарок Мелиссары! Опустив взгляд, я обнаружил, что изумрудный кулон выскользнул из-под рубахи и ярко сияет на моей груди. Странно, совсем недавно камень казался темным, почти черным.
– Твоя мать подарила, - лаконично сообщил я, занятый тем, чтобы не слишком громко шипеть от боли.
Умеет же Фьерд бить, скотина! Практически проткнул насквозь! Теперь недели две в руку ничего не возьмешь!
– Вот как? – с нотками удивления переспросил Мельвир. – Эта вещь принадлежала моему отцу.