Шрифт:
Макс Роуд
Меmento mori
Стоял прекрасный июньский вечер, ярко светило закатное солнце. По грунтовой дороге, тянущейся вдоль широкой реки, шел человек. Подставляя лицо под солнечные лучи, он с удовольствием жмурился, одновременно проводя открытой ладонью по верхушкам растений, растущих вдоль обочины. Человек ходил этой дорогой уже немало
Он шел, уже предвкушая свой вечерний отдых, думая, что надо бы еще сходить к роднику за свежей водой для чая, как вдруг голубое небо перед ним внезапно исчезло, мгновенно сменившись, оказавшейся прямо возле лица, пыльной дорогой. Он даже не сразу понял, что упал, споткнувшись о довольно большой булыжник. Он не ударился головой, но одна из инстинктивно выставленных вперед рук пронзительно болела, что указывало на весьма серьёзное повреждение. Полежав несколько секунд и вспомнив множество матерных слов, он повернулся и встал на колени. Затем, неловко подставив по себя правую ногу, попытался встать, но тут же вынужден был опуститься на землю, испустив короткий стон - боль в лодыжке оказалась нестерпимой.
Несколько минут ему понадобилось, чтобы вновь собраться с силами. Прекрасно зная, что до дома все равно придется добираться без посторонней помощи (в это время обычно здесь уже никто не ходил), он осторожно приспустил носок и осмотрел больное место. Не увидев видимых повреждений, а лишь только-только начавшую образовываться припухлость, он предпринял вторую попытку встать. Оперевшись на левую ногу и постепенно подводя под себя больную правую, ему это, наконец, удалось. До моста оставалось метров шестьсот, и он медленно двинулся вперед, стараясь как можно меньше нагружать травмированное место. Затратив времени втрое больше обычного, сильно хромая и постоянно ругаясь, он наконец добрался до своей цели.
Это был самый обычный легкий подвесной пешеходный мост - с двумя ржавыми стальными тросами по бокам и неровно пригнанными досками настила. Во время движения человека он ощутимо раскачивался, но для привыкших к подобному поведению, людей, это не являлось сколько-нибудь значимым неудобством. Приезжие часто любовались отсюда местными красотами, активно фотографировались, а мальчишки прямо с моста ловили рыбу, которую иногда даже можно было разглядеть в проточной воде. Правда они частенько оставляли после себя различный мусор, а также налипавшую на крючки и грузила зеленовато-коричневую тину, но она быстро высыхала и, почти невесомая, быстро сдувалась ветром.
Вступив на шаткие доски, дед Михаил и представить себе не мог, что делает это в последний раз, и преодолеть 30 метров моста ему уже не удастся. Попавший под опорную ногу комок скользкой тины мгновенно лишил его равновесия, и старик, не успев ничего предпринять, безвольно взмахнув руками, тяжело упал на самый край моста, попутно приложившись скулой о туго натянутый трос. Наверное, будь он помоложе, он сумел бы среагировать и ухватиться за шершавые стальные перила хотя бы одной рукой, а может быть, и вовсе не упал бы, сохранив равновесие, но в старости все вокруг несколько меняется, мир вокруг становится жестким и неудобным, совершенно не желая подстраиваться под стариков.
Оглушенный падением и новой болью, старик неловко повернулся, инстинктивно пытаясь схватиться за спасительный металл, но промахнулся, и рука, провалившись в пустоту, увлекла за собой всё тело, которое, после стремительного короткого падения, плашмя ударилось о воду. Очередной сильный удар и моментально наполнившиеся водой лёгкие, не оставили старику практически ни единого шанса побороться за жизнь, и вскоре от спокойного и добродушного деда Миши осталось лишь бездыханное тело со следами небольших, но ставших фатальными, повреждений. Река заботливо подхватила труп и понесла вниз по течению, а через полчаса он запутался в ветвях поваленной ивы, где его потом и нашли местные рыбаки, вышедшие к утреннему клеву. Недолгое расследование завершилось, фактически не начавшись - родственники никаких претензий не имели, смерть была признана ненасильственной, и старика тихо похоронили на местном кладбище, к которому от села Шевелево вел навесной мост...
Октябрь 2015