Мемуары рядового инквизитора. Экзамен для недоучки
Шрифт:
– Только столица или еще и…
– Все.
Надо отдать моему оппоненту должное – собой он владеть умел отлично. Умение держать себя в руках и не пасовать в случае непредвиденных обстоятельств – одно из умений настоящего некроманта. Мы даже сдавали тесты. Помню, каким был сам… И мэтр Бруно Черный не засиделся бы в этом кресле, если бы не умел делать хорошую мину про плохой игре. Первый испуг прошел. Он лишь слегка побледнел, услышав последнее слово, но и бровью не повел, кивая головой.
– Но вы должны понимать, что это надолго…
– Я подожду.
– Плохо, Груви, очень плохо!
Я только пожал плечами, спокойно глядя на пра Михаря, который маршировал туда-сюда с мрачным видом.
– Вы хоть понимаете, что натворили? Явились в здание Гильдии, устроили там едва ли не обыск…
– Вы меня сами посылали!
– Посылал, – он скривился и шевельнул губами, переадресуя посыл по иному адресу. – Но не для того, чтобы перепугать половину гильдейских!
– Зато получил информацию.
– Но какой ценой!
– Цель оправдывает средства. Кроме того…
– Кроме того, – повысил голос инквизитор, – кто вас учил так общаться с людьми? Учу я вас, учу, а вы…
– А я до сегодняшнего момента не знал, что это называется учебой!
– Он еще и огрызается, – возвел пра Михарь очи горе. – О, Свентовид, за что мне это?
– За то, что захотели сделать меня инквизитором!
– Да уж, отечественная некромантия понесла тяжелую утрату, – проворчал мой якобы наставник.
– Некроманты никогда не умирают окончательно…
– … если их неправильно нейтрализуют, – тут же парировал пра Михарь. – Но, по счастью, из этого положения есть выход.
– Какой?
– Костер!
На какой-то миг стало страшно. Костер – это конец. Любой некромант скажет, что если уничтожить тело, душе не за что зацепиться за этом свете. Не за кучку же пыли и пепла ей держаться? Но потом вспомнил, кому все это говорится – и храбро рассмеялся в лицо:
– А давайте попробуем!
– Нет, – огрызнулся инквизитор. – Костер – это слишком простое решение. Это не выход.
– А что выход?
– Признать, наконец, и принять свое предназначение.
Я молча показал ему оттопыренный палец, от которого пра Михарь отшатнулся, как бес от ладана.
– Все будет доложено начальству! – процедил он и вышел.
Поле словесной битвы осталось за мной, но настроение испортилось – хуже некуда. С одной стороны, не этого ли я добивался вот уже два года, а с другой… Что будет, если ворота монастыря захлопнутся за моей спиной? Без денег, без связей, без рекомендаций, даже официально не состоящий ни в одной гильдии… Как говорится, никто, ничто и звать никак. Нужна мне свобода такой ценой? Очень нужна – если я захочу стать Темным Властелином, создать армию мертвецов-монстров и двинуть ее покорять и уничтожать человечество, сметая все на своем пути. Для супруга Смерти – самый оптимальный вариант. Правда, стоит помнить, что все Темные Властелины заканчивали свой жизненный путь одинаково – приходил Герой и уничтожал Злодея. В лучшем случае он его убивал, в худшем – Темного Властелина ждало развоплощение и долгие посмертные муки.
А я? А что я? У меня семья! Жена…
Жена! Как же я сразу-то…
Собственный Храм Смерти при монастыре все-таки был. А как иначе, если он – непременный атрибут любого места захоронения? На больших кладбищах Храм Смерти – довольно заметное сооружение. На небольших кладбищах и храмы невелики, а на сельских жальниках вовсе стоят крохотные часовенки, где и троим-то тесно. Но они есть, ибо уважительное отношение к смерти и есть признак жизни.
Монастырское кладбище могло похвастаться только небольшой часовней, довольно мрачной и унылой. И строители, и посетители забыли, что Смерть – тоже женщина и тоже любит цветы. Поэтому я по дороге озаботился надергать тут и там первых одуванчиков и положил к подножию статуи ярко-желтый, пачкающий все пыльцой букетик.
– Привет. Извини, что так долго не приходил, но… ты сама понимаешь – дела и все такое…
В часовне было темно и тихо. Никто не нарушал покоя Смерти в этот час. Я был совсем один – и в то же время наедине с нею, своей женой.
Тихо присел на край постамента у подножия статуи. Смерть всюду изображают по-разному, но всегда это молодая женщина со скрещенными на груди руками и опущенной долу головой. Она и вдова, потерявшая мужа, и мать, схоронившая единственное дитя, и дочь, лишившаяся родителей. На ее челе всегда печаль. Никто никогда не видел, чтобы она улыбалась.
Никто, кроме ее супруга.
И никто не знает, какие у нее мягкие сладкие губы, как она умеет целоваться, как жадно обнимает, как стонет и вскрикивает, прикусив губу, как извивается в мужских объятиях… Кажется, я был единственным, кому довелось держать Смерть в объятиях. Причем не один раз. Когда мы виделись в последний раз, была осень. Желтели листья на деревьях, и порывы ветра обрывали некоторые из них. Накануне прошел дождь, и пожухлая трава была влажной и вялой. Но нам было все равно. Забыв про все на свете, мы любили друг друга на вересковых пустошах, в мире, где царит Смерть и разрушение, где нет места любви и счастью…
Да, последний раз это было два с половиной года тому назад. Почти четыре года я считаюсь супругом Смерти, но лишь несколько раз мне довелось быть ее мужем не на словах, а на деле. Там, на вересковых пустошах. И с тех пор…
Тишина в часовне угнетала. Где-то снаружи в кустах над какой-то могилой осторожно подавала голос птаха. Всюду жизнь…
– Ты, наверное, на меня обиделась, – заговорил снова. – Прости. Ты же знаешь, что я… В общем, так получилось… Я не виноват. Ты же знаешь…Я скучаю. Мы так редко бываем вместе. И я так давно не слышал твоего голоса… Может быть, мне стоило приходить сюда почаще, может, надо было молиться, что ли… Не знаю.
Прикусил губу, оборвав сам себя. Женщины любят победителей, тех, кто с высоко поднятой головой шагают по жизни, не обращая внимания на препятствия. Им подавай сильных несгибаемых мужиков, а я… Вот бес! Разнюнился, как мальчишка!
– Извини. Я не должен предъявлять тебе претензий. И… как-никак, тут, в этих стенах, нет места даже воспоминанию о супружеских отношениях. И я понимаю, что уже через год вряд ли смогу с полным правом именоваться супругом Смерти… Тебе, наверное, придется искать себе нового любимчика… Знаешь, я не обижусь. У меня было такое, чем не мог похвастаться никто до меня. Можно сказать, мне есть, чем гордиться. Поэтому я… В общем, не обращай внимания. Просто это задание…