Мемуары рядового инквизитора. Экзамен для недоучки
Шрифт:
Копыта коня безмолвно взрыли снег на том месте, где еще пару минут назад стояли двое. Поземка засыпала все следы – и женщины, и умертвия. Не тратя времени на то, чтобы спешиться и лишь пригнув голову, всадник въехал внутрь часовни.
Там было пусто.
Я покинул часовню задумчивый. Очень хотелось спать, но стоило из мрака выступить темной фигуре, как сон словно рукой сняло.
– Стой, кто идет?
– Все, уже никто никуда не идет, – тень вскинула руки, демонстрируя пустые ладони. – Следуйте за мной!
– Пра Михарь, – я медленно разжал пальцы,
– Я за него. Так и думал, что найду вас здесь.
– А что, нельзя?
– Можно. Все можно, если осторожно.
– Вы за мной следите? – дошло внезапно.
– Почти. Вы, как выяснилось, весьма ценный экземпляр, чтобы оставлять вас без присмотра.
С этими словами инквизитор крепко сомкнул пальцы на моем локте:
– Пошли.
– Куда?
– Здесь и сейчас я не стану отвечать на этот вопрос. И вообще – в вашем случае уместны иные вопросы: «Что делать?» и «Кто виноват?»
– Я что, арестован?
– Почти.
Попытался трепыхнуться, но не тут-то было. Инквизиторов учат приемам рукопашного боя, натаскивают находить на теле человека болевые точки, одно касание к которым превращает любого буяна в смирную овечку. Меня тоже пытались учить – семь потов сошло с наставника прежде, чем он понял, что ученику не хочется учиться. Все-таки что-то в голове осталось – я сразу сообразил, что если давят вот сюда, то дергаться не стоит. Конечно, если нет желания покончить с собой и умереть от болевого шока.
– Так-то лучше, – пра Михарь «любовно» потрепал меня свободной рукой. – А теперь ножками-ножками. И самостоятельно! Не заставляйте пожилого человека тащить вас, как барана! В моем возрасте нетрудно надорваться. Что тогда делать станете?
«Напьюсь на радостях!» – мрачно подумал я, но по понятным причинам вслух не произнес ни слова.
Пока пришлось топать, куда вели. А вели меня отнюдь не в спальный корпус, а в другую сторону.
Темная громада инквизиторской тюрьмы – она же непосредственно следственное управление – встала из мрака.
– Зачем мы здесь?
– Надо. Доверься мне, мой юный ученик.
Довериться? Инквизитору? Ну да, а что остается, если у него железные аргументы в виде болевого захвата? Еще и кулаком в бок засадил, когда я споткнулся в темноте на ступеньках!
В тюрьме, куда мы спустились, было темно и тихо. Сонный дежурный отпер нам дверь, не задавая вопросов. Ночные пытки в обычае у инквизиторов. Но кого тут собрались пытать? Ой, что-то у меня недобрые предчувствия…
Так и есть! Одна из пыточных камер оказалась не заперта, и меня впихнули внутрь. Локоть при этом никто не отпустил. Я взвыл, когда в плечо стрельнула боль, и позволил, как мешок, свалить себя в кресло с высокой спинкой и подлокотниками. А в следующий миг мои руки завели назад и крепко стянули запястья жгутом.
– Вы что? Пра Михарь? Что происходит?
– Ничего особенного. Расслабьтесь и получайте удовольствие, – он орудовал ременными жгутами не спеша, но уверенно, прикручивая меня к креслу – запястья, локти, плечи, потом ноги. – Как говорится, почувствуй нашу любовь…
– Фу! Что за пошлые ролевые игрища? Как вам не стыдно? Я повода не давал! И вообще, мне женщины нравятся! У меня жена есть! – прекрасно зная, что тут можно орать до посинения, все равно никто не услышит, я все-таки повысил голос. – Руки уберите!
– Сейчас-сейчас, – пропыхтел инквизитор, копошась за спинкой. – Еще немного… вот так, отлично! – он отступил на шаг, отряхнул ладошки и окинул получившуюся конструкцию взглядом художника. – Ну, как? Удобно? Нигде не жмет?
– Жмет, – я демонстративно повел плечами. – Спина затекла, дышать трудно. И, кстати, мои царапины на лопатках! Ничего, что они не до конца зажили?
– Потерпите, – он все-таки подошел и поддернул тут и там, проверяя крепость узлов. – Ничего с вашими лопатками не случится за несколько часов. По сравнению с тем, что было пару дней назад… Так лучше?
Я шевельнулся. М-да, зафиксировали меня знатно. Могу свободно шевелить только кистями рук и немного ступнями. Ну, еще головой вертеть получается. Но если приспичит в уборную…
– Если что, сидение откидное, – правильно угадал мои красноречивые мысли пра Михарь. – И там в полу даже пара досок отъезжает в сторону. Это специальное кресло.
– Пыточное?
– Других не держим! – усмехнулся он. – Не на курорте, чай, а в застенках Инквизиции находитесь!
– Но за что? Что я такого сделал?
– Пока ничего. Но, так сказать, во избежание…И в качестве бесплатной консультации. Надо знать, к чему приговариваешь других.
Я задумался. Да, в Колледже нас порой заставляли практиковаться – вводили в специальный транс, когда ты полностью теряешь контроль над телом и поступаешь в полное распоряжение своих однокурсников. Ощущения непередаваемые – беспомощность абсолютная. Даже мысли – и те подчиняются влиянию извне. Ты даже дышать без разрешения «хозяина» не можешь, но все понимаешь и чувствуешь. Некоторые после такого «тренинга» подавали прошение об отчислении. А кое-кого наставники выгоняли сами – тех, кто спешил воспользоваться беспомощным состоянием напарника и пускались во все тяжкие. Не на моем потоке, а на старшем курсе один парень просто-напросто изнасиловал другого студента. И добро бы дело кончилось только этим! Но у парня сорвало крышу, и в какой-то момент он начал резать беспомощное тело. Если бы не вмешались остальные, почувствовав неладное…Но то – студенты-некроманты. Неужели и будущих инквизиторов вот так спускают в пыточные подвалы, чтобы знали, что чувствует их жертва? И неужели – осенило меня – пра Михарь вот точно также сидел, не в силах пошевелиться?
– Четверо суток, – ответил он на невысказанный вопрос. – И, в отличие от вас, сидение откидывали не для того, чтобы мне было…хм… удобно… Там, внизу, еще один подпол. Туда спускаются экзекуторы*. Когда разъезжаются доски, кресло опускается, сидение откидывается и… очень удобно человека бить, когда он практически висит. Спина цела, руки в суставах не выломаны и признание подписать может. А потом ему еще и сидеть… на том, во что превращаются его ягодицы. Весело, правда? Так что вам повезло. Вы здесь ради вашей безопасности, Груви. И только до утра.