Менталисты и Тайная Канцелярия-2. Жаркая зима
Шрифт:
И, судя по тому, как довольно переглянулись ее тетушки, она все поняла правильно…
Первые гости и впрямь заявились почти сразу же после обеда, да еще и компанией - принц Ларк, Никодес фор Виттенц и почему-то Дастин ди Ланцэ, с которым Джегейль на балу и пары слов, кажется, не сказала. Впрочем, он танцевал с Цинни. Забавно, думал граф, приветствуя господ офицеров, неужели капитан решился приударить за графиней ди Скавалль? Он нашел взгляд сестры, та едва заметно качнула головой. Интересно. Возможно ли, что он приглядывается к Джегейль, не афишируя пока своего интереса?
Роль хозяйки взяла на себя Гелли. Но гости, поприветствовав должным образом дам и самого графа, как-то слишком уж дружно развернулись к Джегейль.
Та поплотнее запахнулась в шаль и обвела гостей тем задумчивым и словно оценивающим взглядом, который, кажется, позволяла себе лишь дома.
– Рада приветствовать, господа. Но скажу сразу, и давайте без обид: у меня нет сил на пустую болтовню. Мне все еще не очень хорошо, я с радостью, правда с радостью, проведу время в приятной компании, но на вопросы о самочувствии или, упаси вас небо, комплименты могу ненароком укусить.
Ларк покачал головой:
– Оказывается, я скучал по вашей прямолинейной манере разговора.
– Сами виноваты, зачем было пропадать так надолго, - фыркнула Джегейль.
– Что ж, чаю?
– А может, сядем в библиотеке?
– оценив страдальческие физиономии своих товарищей, предложил принц.
– Помните, вы обещали мне рассказать кое-что? Если вы, конечно, в силах сегодня.
Джегейль слабо улыбнулась:
– Значит, библиотека и чай для желающих. То есть для меня. На самом деле мы с тетушками уже почаевничали, но я еще хочу. От головы помогает.
– Ты уверена?
– спросил граф.
– Господа могут прийти и завтра. Помнишь, что доктор говорил? Если голова еще болит, лучше поспи.
– Все так серьезно?
– торопливо спросил фор Виттенц.
– Я слышал, у вас был просто обморок от духоты?
– Доктор сказал - никаких волнений, - всем сразу объяснила Джегейль.
– Так что я оставляю за собой право выбора тем и право сбежать в любой момент. Согласны? И, Никодес, я же просила, без вопросов о самочувствии!
Лицо Нико фор Виттенца отразило живейшее смущение пополам с удовольствием, и Джегейль правильно поняла причину.
– Дорогой граф, вчера мы с вами договорились, что останемся друзьями. У меня есть привычка вне официальной обстановки называть друзей по имени, если вас это смущает, скажите сразу, я учту.
– Мне приятно, - коротко ответил фор Виттенц.
Ларк по-мальчишески шкодливо улыбнулся:
– Я, в таком случае, смею напомнить, что тоже претендую на звание вашего друга, Джегейль.
– Какая чудовищная, э-э, - Джегейль запнулась, - как же это назвать-то? Фамильярность? Нарушение субординации? А в общем, я с удовольствием буду звать вас по имени, Ларк. Спасибо за предложение.
Все рассмеялись, и фор Циррент повел гостей в библиотеку.
Его ждала в кабинете пачка докладов и писем, но, поколебавшись всего мгновение, он решил отложить работу ради намечавшегося разговора. Конечно, за Джегейль прекрасно присмотрят и Гелли с Цинни, но почему-то он не хотел сейчас оставлять девушку без своей опеки. Вчера уже оставил, и вот… К тому же разговор мог оказаться и интересным, и полезным, а над бумагами можно и ночью посидеть.
Прихватив друзей с собой к фор Циррентам, Ларк преследовал сразу несколько целей, и «узнать о самочувствии Джегейль» была вовсе не главной из них. Разговоры с барышней Женей вызывали слишком много идей и мыслей, их нужно было проговорить, обсудить, рассмотреть со всех сторон. Рени все еще болел - не вовремя же угораздило его подставиться под пулю! Да и, как ни крути, серьезного военного опыта было у Реннара все же маловато. Предстоящую войну Ларк мог обсудить с дедом - то, что касалось финансов, купцов, рыбаков и торговцев; с графом фор Циррентом - вопросы безопасности; со старшим фор Гронтешем - флот, хотя там как раз и обсуждать нечего, умней всего положиться всецело на опыт и талант адмирала.
А то, что останется ему - войну в приграничье, в горах, - не со штабными же ослами обговаривать? Но можно взять офицеров потолковей и начать, наконец, подбирать свой штаб. Давно пора, на самом деле.
Нико фор Виттенц и Дастин ди Ланцэ оба уже знакомы с барышней фор Циррент и ее неожиданными высказываниями, так что не станут задаваться вопросом, откуда она такая взялась и почему принц ведет с ней серьезные разговоры. А если вдруг станут, достаточно будет сказать, что дед одобрил. «Настолько одобрил, что даже о женитьбе намекал», - Ларк едва не рассмеялся, представив реакцию приятелей на эдакую новость. Хотелось бы знать, дед оставил эту идею или просто отложил на будущее… После того злосчастного приворота Ларк очень отчетливо понимал, что он не интересует Джегейль как мужчина и возможная пара. Как ни странно, это вовсе не умаляло его в ее глазах, похоже, Джегейль ценила именно дружбу с ним, возможность поболтать без флирта - как и он, впрочем. Любовный интерес лишь испортил бы все.
Ларк надеялся, что дед, с его умением читать в душах, тоже это заметил.
В библиотеке у графа фор Циррента было, пожалуй, уютно. Разительный контраст со строгой обстановкой кабинета, хотя, казалось бы, тоже ничего лишнего. Но шкафы с книгами, глубокие кресла, мягкий свет - создавали, как выражаются маги, свою неповторимую ауру…
Джегейль задержалась, вошла, когда все они уже расселись, с сервированным к чаю подносом. Поймала недоуменные взгляды Никодеса и ди Ланцэ, объяснила с едва заметной усмешкой:
– Знаете, на Огненных островах умение подать чай - непременный атрибут благородного воспитания. Правда, церемония отличается от здешней, так что я, уж извините, вообще без церемоний.
Налила себе в чашку - принц ощутил уже знакомый терпкий аромат того ужаса, который барышня называла «настоящим чаем», - взяла с блюдечка кусок темного сахара. Пожаловалась:
– Без сахара вкуснее, но когда болеешь, сладкий лучше идет. А сейчас, наверное, мозг глюкозы просит. Перенапрягся, и вот только засмейтесь!
– Ах да, - спохватился фор Циррент, - господа, говорим только на андарском. Упаси вас небеса даже от единственного слова на любом другом языке.
– Да что стряслось?!
– не удержал любопытства фор Виттенц.
– Издержки магии, - мрачно объяснила Джегейль.
– Меня когда сюда перетащило, вы думаете, я хоть слово по-андарски знала? Дядя переводческое заклинание применил. А у меня на тот момент и так мозги были магией перегруженные, вот оно и зацепилось. А вчера еще устала, переволновалась, шумно, непривычно, у меня все же первый в жизни бал был.