Менты не ангелы но...
Шрифт:
Машка и жена Евгения накрывали на стол. Красная и черная икра, осетрина, свежая баранина, запотевшая бутылка «Кауфмана»… Он удивился: в доме ничего этого не было, никаких команд он не отдавал, а сеструха всегда приносит коробку конфет и бутылку шампанского — то, что по неистребимой привычке дарят пациенты участковому педиатру.
— Кто завоз сделал? — спросил он, обнимая женщин по очереди.
— Я Толику Ефимову позвонила, — сказала жена. — Он парень хороший, безотказный… Ты
Видин нахмурился.
— Что инициативу проявила — молодец, а то я совсем замотался. Но в кадровые вопросы не лезь, сто раз говорил!
Втроем они очень душевно посидели: хорошо поужинали, выпили, расслабились. Накатили воспоминания.
— А помнишь, Сашок, как в деревне бедовали? — спрашивала полная краснощекая Машка, чем-то похожая на его жену. Точнее, это жена была похожа на Машку. — То дров нет, то угля, сортир во дворе, ночью в ведро ходили…
— Чего ж не помнить, — кивнул Сашок.
Хозяин переоделся. В майке, тренировочных штанах и шлепанцах, он совершенно не походил на грозного подполковника Видина. В лучшем случае — на сельского механизатора.
— Хорошо, что придумали в город ехать, а то так бы и крутили хвосты коровам!
Машка подняла очередную, наполненную до краев рюмку.
— Давай за тебя, Сашок! Ты первый тут на ноги встал и нас перетащил, да и потом никогда не забывал… Вот у тебя какие хоромы, да в козырном месте, один вид из окна на три миллиона потянет!
Сан Саныч польщенно кивнул. Они выпили. Наступила пауза. В таких случаях говорят: «Милиционер родился».
— Давай, Женечка, спроворь чайку, — благодушно сказал хозяин и, сыто отрыгнув, откинулся на спинку мягкого стула.
— Слышь, Саша, — другим, «деловым», тоном сказала Машка. — Денис подрос, ему отдельное жилье нужно. Не поможешь племяннику?
Видин сдержал улыбку. Он знал, что сестра никогда не приходит просто так, без дела. Оказывается, вот в чем цель сегодняшнего визита!
— И как я, по-твоему, могу это сделать? Я же не глава администрации…
— Ой, только не надо прибедняться! — засмеялась Машка, по старой привычке прикрывая рот ладошкой.
Когда-то у нее впереди стояли крупные, аляповатые, золотые зубы. Потом их заменила дорогущая металлокерамика, а привычка осталась. Недаром гласит мудрая поговорка: «Можно вытащить девушку из деревни, но нельзя вытащить деревню из девушки…»
— Видин — человек козырный: он всех знает, его все знают, уважают… Только этот вопрос ты сам можешь решить, без всякой администрации!
— Это каким же образом?
— Очень простым. У тебя же есть на примете одинокие алкаши, которые живут в приличных квартирах? Или старушки без родственников? Надо, чтобы Денис оформил с кем-то договор пожизненной ренты или содержания с последующим завещанием жилья. И все дела!
Машка снова засмеялась. Громко и вульгарно.
«Интересная тема, — подумал Видин. — У сеструхи башка работает! Надо будет заняться… А ведь действительно, довольно просто можно вымораживать квартиры. А потом и продавать… Довольно неплохой бизнес можно наладить…»
— Ну, что скажешь? — спросила Машка.
— Вопрос нуждается в проработке, — уклончиво ответил брат. — Я им займусь. Как только что-то прояснится, я с тобой свяжусь. Договорились?
— Спасибо, Саша! — просияла Машка. — Давай опять за тебя выпьем!
Звягинцев сидел у себя в опорном пункте и писал справку о профилактике бытовых преступлений, когда в кабинет без стука вошел старший лейтенант Черемхов, широко улыбаясь белозубой улыбкой.
— Как дела, Сергей? Ты у нас стал передовиком! Завидую. Теперь шеф за меня взялся: раскрывай да раскрывай!
Раньше Черемхов Сергею не нравился: скользкий тип, глаза бегают, путается без дела под ногами: то к одному подойдет, то к другому — вроде всем друг. А на самом деле что-то вынюхивает… И многое другое в милицейской работе ему не нравилось. Полная зависимость от начальства, обуславливающая безоговорочное подчинение, подмена бумажной отчетностью реальной работы, очковтирательство, наплевательское отношение к обычным гражданам, приходящим за защитой…
После случая с Ивановым что-то в нем надломилось, он изменился и стал совсем другим человеком. Теперь он по-другому смотрел на происходящие события и окружающих его людей. Надо или увольняться, или становиться таким, как все. И Черемхов уже не вызывал неприязни — парень как парень, коллега, офицер, ничего плохого ему не делал… За что его не любить?
— Где и как кормишься, Сергей? — с порога начал гость.
— В «Трех собаках», — ответил Звягинцев. — Я сегодня уже обедал.
Коллега рассмеялся, даже за живот схватился.
— Да я не о том. С чего живешь?
— С зарплаты. Ты что, занять хочешь? Так у меня и нету… Пришлось эксперту коньяк купить, чтоб быстро справку сделал, да еще бес попутал: занял у ребят и напился…
Черемхов перестал смеяться и сочувственно посмотрел на Звягинцева.
— Машина есть? Квартира? Жене шубу купил?
— Откуда? — тот развел руками. — На тринадцать тысяч в месяц?
— А откуда у меня «лада»? Откуда у Ефимова трехлетний «форд»? Откуда у Бровина новенький «мерседес» и костюмы по сто тысяч? Откуда у нашего шефа «БМВ»?