Меня называют Капуцином
Шрифт:
Маляр поднимался все выше.
В первом этаже был кооператив. Маляр поднялся до вывески и уперся ногой в букву О.
В это время Комаров повис на канате и люлька с маляром остановилась против окна на втором этаже.
Маляр поджал ноги, чтобы не высадить ими оконного стекла, но в это время на канате повис Петров, и маляр очутился в простенке между вторым и третьим этажом. На стене было написано мелом: «Ванька болван, а Наташка дура».
– Ишь ты! – сказал маляр и покрутил головой. – И сюда ведь черти забрались!
Но
– Стой! – закричал маляр. – Давай обратно!
Петров и Комаров задрали кверху головы и смотрели на маляра.
– Чего смотрите! Вниз! скорее! Там в окне душат! – кричал маляр и бил ногой в открытое окно.
Петров и Комаров засуетились и вдвоем повисли на канате. Маляр взлетел прямо к четвертому этажу, больно ударившись ногой о карниз.
– Вниз черти! – крикнул маляр на всю улицу.
Петров и Комаров видно поняли в чем дело и начали понемногу отпускать канат. Люлька поползла вниз. На улице начала собираться толпа.
Маляр перегнулся и заглянул в окно.
Человек без пиджака лежал на полу, а человек в пиджаке сидел на нем верхом и продолжал его душить.
– Ты чего делаешь? – крикнул ему маляр. Человек в пиджаке даже не обернулся и продолжал душить человека без пиджака.
– Чего там такое? – кричали снизу Петров и Комаров.
– Да тут один человек другого душит! – кричал маляр. – Вот я тебя сейчас!
С этими словами маляр слез с люльки и прыгнул в комнату.
Облегченная люлька качнулась в сторону, ударилась об стену, отлетела от дома, и с размаху двинула по водосточной трубе.
В трубе что-то зашумело, застучало, заклокотало, покатилось и посыпалось.
Народ с криком отбежал на середину улицы. А из водосточной трубы, на панель, выскочили три маленьких кирпичных осколка.
Народ опять приблизился к дому.
Петров и Комаров все еще держались за канат и показывали как они тянули люльку наверх, как маляр крикнул им опускать вниз, и как один человек душит другого.
В толпе ахали и охали, смотрели наверх и наконец решено было как-нибудь помочь маляру.
Человек в соломенном картузе предлагал свою помощь и говорил, что может по водосточной трубе забраться хоть на край света.
Старушка с маленьким лицом и таким большим носом, что его можно было взять двумя руками, требовала всех мошенников сдать милиции и лишить их паспорта, чтобы они знали как мучить других.
Петров и Комаров все еще держась за канат говорили:
«Мы его не упустим! Теперь уж нет! Шалишь!»
В это время из ворот дома выбежал дворник в огромной косматой папахе, в голубой майке и красных резиновых галошах надетых на рваные валенки. С криком: «Что тут случилось?» он подбежал к Петрову и Комарову.
Дворнику объяснили, что в четвертом этаже, в том вон окне, один человек задушил другого.
– За мной! – крикнул дворник и бросился в парадную. Толпа кинулась за дворником.
Петров и Комаров привязали канат к какой-то деревянной дуге торчащей из-под земли и говоря: «Ну нет, брат, не уйдешь!» – тоже скрылись в парадной.
Добежав до площадки четвертого этажа, дворник на секунду остановился, и вдруг ринулся к двери на которой висела дощечка с надписью: «квартира № 8. Звонить 8 раз». А под этой дощечкой висела другая на которой было написано: «Звонок не звонит. Стучите».
Собственно на двери и не было никакого звонка.
Дворник встал на одной ноге спиной к двери, а другой ногой принялся колотить в дверь.
Народ столпился на площадке одним маршем ниже и оттуда следил за дворником.
Дворник бил ногой в дверь так усердно, и красная калоша так быстро мелькала взад и вперед, что у старушки с длинным носом закружилась голова.
Но дверь не открывалась.
Человек в соломенном картузе сказал, что простым гвоздем берется открыть любой замок.
На что старушка с длинным носом сказала, что замки теперь стали делать так плохо, что ворам ничего не стоит открывать и закрывать их просто ногтями.
Тогда молодой человек с сумкой через плечо, из которой торчала свечка и хвост какой-то соленой рыбы, сказал, что французский замок легче всего открыть если ударить его молотком по затылу. Тогда чугунная коробка треснет и замок откроется сам.
Этажом ниже Петров и Комаров объясняли друг другу, как маляр залез в окно, и как надо хватать человека, если у него в руках охотничье ружье заряженное крупной дробью.
А дворник все еще продолжал бить ногой в дверь.
– Нет, не открывают, – сказал дворник и повернул на голове папаху задом наперед.
Обезоруженный или неудавшаяся любовь
Трагический водевиль в одном действии
ЛЕВ МАРКОВИЧ (подскакивая к даме) – Разрешите!
ДАМА (отстраняясь ладонями) – Отстаньте!
Л. М. (наскакивая) – Разрешите!
ДАМА (пихаясь ногами) – Уйдите!
Л. М. (хватаясь руками) – Дайте разок!
ДАМА (пихаясь ногами) – Прочь! Прочь!
Л. М. – Один только пистон!